Не мечите бисер!

Перед вторым туром губернаторских выборов разбушевались обслуживающие врио губернатора Ерощенко средства массовой информации. Причиной и поводом для того послужила программа телеканала «Дождь», корреспондентка которого брала интервью у Сергея Левченко. Оно длилась пять минут, в эфир же вышло 40 секунд. Можно, не присутствуя при той беседе, предположить, о чём должен был говорить претендент на пост губернатора от здравых сил общества, от левой оппозиции. Прежде всего, о том, какие цели он ставит по развитию и укреплению экономики области, о решении социальных проблем, о ходе избирательной кампании. Это то, чем мы сейчас живём, что мы, его сподвижники, обсуждаем. И вдруг раздаётся как будто невинный вопрос по поводу Сталина.



Левченко даёт очень сжатую оценку его деятельности и того исторического периода. Появляются его слова о памятнике Сталину. Вот вокруг этих слов – а они единственные, которые «Дождь» выдал в эфир, – и раскрутили либерал-демократы невиданную шумиху.

Иные изречения этих либерал-демократов ничего, кроме горькой усмешки, не вызывают. Ну, например. «Как историк, я хорошо знаю события 1930-х годов», – утверждает историк и политолог Алексей Петров. Читаю это самоуверенное заявление и представляю Древнюю Грецию, мир философов. Этот удивительный мир сумел так много постичь, оставил нам такую богатейшую цивилизацию потому, что жил, творил, искал, будучи неудовлетворённым достигнутым и познанным. «Чем больше я узнаю, тем сильнее осознаю, как мало я знаю». В этих словах мощная предпосылка к поиску истины, к познанию. Да мы и сами, живущие в ХХI веке, пытаясь войти в науку, в политику и в историю (в изучение истории), ощущаем действие этой логики. Но есть и антитеза ей. И мы тоже это видим. Суть её: чем человек невежественнее и самоувереннее, тем сильнее он кричит: «Я и так всё знаю. И так всё известно!»

И это в полной мере относится к человеку с дипломом историка по фамилии Петров. То, что Петров «никогда не сможет принять Сталина», – это его личное дело, это его нравственный выбор. Но как человек науки, тем более политолог по званию, должен бы проявить скрупулёзность, честность, точность в цифрах. В своём отклике сообщает: «Под Иркутском находится мемориал жертвам политических репрессий, в братской могиле захоронены более 17 тысяч иркутян». Послушайте, социал-либералы, вы хоть с цифрами разберитесь. Одни из вас пишут про 18 тысяч, другие – про 30 тысяч, третьи – 13 тысяч. И нет ни одной ссылки на документы, источники.

Отвлекаясь от основной темы, хочу напомнить один факт. Когда весной этого года Ерощенко заявил о намерении построить взлётную полосу, которая должна пройти как раз по месту захоронения, я что-то не слышал резкого протеста ни А. Петрова, ни представителей ассоциации жертв политрепрессий. Зато у руководителя общества «Мемориал» Александрова что-то похожее на истерику случилась. Ведь Ерощенко говорил о перезахоронении праха расстрелянных или похороненных. Ну, начали бы копать, вытаскивать останки, и что? Сколько тысяч останков там нашли бы? Во много и много раз меньше. К Ерощенко я отрицательно отношусь, но он при всей его легкомысленности, наверное, просчитал, точнее в соответствующих органах уточнил количество захороненных. И потому запланировал перенесение праха погребённых.

И ещё одна деталь. Петров, коль вы зовётесь историком, то будьте им хотя бы в малейшей степени. Где находятся те захоронения? С одной стороны, посёлок Дзержинск. Там раньше был совхоз, принадлежавший органам госбезопасности. С другой – Пивовариха. Там находился совхоз органов МВД. В тех посёлках жили не только сибиряки. Сюда ссылали из Западной Белоруссии, из Западной Украины тех, кто активно сотрудничал с немецко-фашистскими захватчиками. Были и бандеровцы. Это те, кто в спину стрелял нашим солдатам и партизанам. Сколько семей осталось без кормильцев, сколько детей не имели отца! Какую нужду они тогда терпели. Стрелявших ловили, в том числе и в послевоенные годы. Но… в 1946-1947 годах в СССР была отменена смертная казнь. И многие заслужившие расстрел ушли от справедливой кары.

А ведь в Пивоварихе-Дзержинске на поселении находились люди разных национальностей. Были литовцы. Помню имя Донатас. Были и бывшие матёрые уголовники. Например, в Пивоварихе работали женщины, осуждённые по уголовной статье. Как мне рассказывали, ещё те женщины были. В дальнейшем эти два совхоза были объединены, на их основе создали опытно-производственное хозяйство.

Советский образ жизни, гуманизм перемалывал этих людей, внедрял другие ценности. Зоотехническую службу возглавлял В.П. Чубабрия, прекрасный специалист, учёный, сильный организатор. Женщины-доярки, привезённые из Западной Белоруссии и Украины, с благодарностью вспоминали о том, как участливо он к ним относился. Сам Чубабрия, будучи в своё время ответственным работником министерства сельского хозяйства Грузии, как-то резко вступился за честь женщины, за что и был отправлен в Сибирь. В 80-е годы во главе ОПХ был поставлен Александр Иванович Гринвальд. Великолепный руководитель. Он очень многое сделал для развития предприятия. А фамилия сама за себя говорит. Но это был уважаемый человек в районе и известный в области. Так что не всё здесь однозначно.

Но всех превзошла руководительница ассоциации жертв политрепрессий Нина Вечер. «Что Сталин, что фашизм – одно и тоже», – заявляет сия дама без обиняков. Доказательствами она себя не утруждает. Да и какими аргументами она могла подтвердить своё заключение? Слышали мы таких. У них вопли, а не факты.

Можно было бы и более обстоятельно вести спор, но на память приходит библейское: не мечите бисер перед…

Василий КЛОЧКОВ
«Приангарье»
история, Сталин