Трудовая вахта государственника

5 октября исполнилось 100 лет со дня рождения выдающегося партийного и государственного деятеля советской эпохи, Героя Социалистического Труда, кавалера четырех орденов Ленина, ордена Октябрьской Революции, двух орденов Трудового Красного Знамени Бориса Евдокимовича Щербины.



В наше горькое, безрадостное и к тому же беспринципное и лживое время такие подлинные государственники, талантливые, образованные и прозорливые управленцы-производственники, каким был Б.Е. Щербина, вспоминаются нечасто. Уж слишком ярко, масштабно и впечатляюще выглядят они на фоне нынешних так называемых «эффективных менеджеров», расплодившихся во всех отраслях экономики и других сферах управления. Кардинальное различие первых, бывших созидателями, государственными людьми по духу и образу мышления, и нынешних управленцев, как правило, преследующих лишь узкоэгоистические, связанные со стремлением к необузданной наживе, цели, настолько велико, что и как-то сравнивать их не просто сложно, а скорее даже неуместно, некорректно и неэтично.

Увы… обмельчала, посерела, поникла руководящая прослойка, и пафосные, хотя, по сути, и пустые, чрезмерно разрекламированные проекты типа президентского резерва никак не могут сравниться с надежной, проверенной временем и показавшей свою жизненность системой отбора, подготовки и расстановки кадров, существовавшей в СССР. Социалистическая система готовила и ставила к руководству государственных людей, смыслом жизни и деятельности которых было служение народу, рядовому труженику, его развитию и благополучию. Ныне иначе. Потому-то и не видим мы сейчас руководителей, подобных Борису Евдокимовичу. Не рождает их капиталистическая Россия. Впрочем, все естественно и, вообще-то, закономерно.

После школы Борис, идя по стопам отца-железнодорожника, поступает в Харьковский институт инженеров железнодорожного транспорта имени С.М. Кирова. В его стенах он становится Сталинским стипендиатом и заместителем секретаря комитета комсомола института. Дипломную работу ему придется защищать в эвакуации в Ташкенте. Боевой опыт он обретет зимой 1940 г., добровольно записавшись солдатом-лыжником эскадронов РККА на Финский фронт. В 1939 г. Борис Щербина вступит во Всесоюзную коммунистическую партию (большевиков), в рядах которой будет идти по жизни на протяжении полувека.

Не откажется он от членства и в тот час, когда не просто партию начнет лихорадить, а по существу отчетливо встанет вопрос о самом ее дальнейшем существовании. Выйдя на заслуженный отдых в мае 1989 г., Борис Евдокимович будет с нескрываемой тревогой и болью воспринимать происходящие в стране разрушительные процессы. И в той ситуации просто сопереживать и быть в роли стороннего наблюдателя он, убежденный коммунист, избиравшийся на XXV–XXVII съездах КПСС, членом ее ЦК, конечно же, не сможет. Известны два его письма, адресованные лично генеральному секретарю ЦК М.С. Горбачеву – от 24.12.1989 г. и в Политбюро ЦК от – 31.05.1990 г. В них Щербина дает исчерпывающие оценки, и проникнуты они всецело неподдельной заботой за судьбу страны и ленинской партии. Приведу некоторые выдержки из этих писем.

«…Пишу эту записку в связи с предстоящим Пленумом ЦК. Это особый Пленум. То, что произошло на партийном съезде в Литве, – событие не республики и не только в партии...

В Литве фактически власть у «Саюдиса». Что же касается партии Литвы, она по замыслам захвата власти в республике – тактический этап, проба сил для всей Прибалтики. Ведь все эти процессы в Прибалтике – не сегодняшнего дня. Принимались решения, посылались письма, телеграммы, командировались на место секретари ЦК КПСС. Они не сыграли той роли, которая им отводилась. Может быть, прав т. Яковлев, который заявил японским корреспондентам о том, что перестройка – эксперимент с непредсказуемыми последствиями (не цитирую, передаю смысл), а раз это так, то за последствия никто не в ответе.

Социализм – это не деидеологизированные система и общество. О коммунизме вообще перестали говорить в полный голос. Исключение здесь – Ельцин, он американцам изложил это во всех цитатах. Теперь, говорят, он стал называться социал-демократом, не ясно только, почему он не выходит из КПСС, как терпим его в составе ЦК. Недостает решительности у Ельцина или у Горбачева? Дважды поручалось комиссии Медведева доложить ЦК КПСС дело Ельцина. Почему это не сделано?

На Втором съезде народных депутатов СССР прозвучали призывы к недоверию правительству. Видимо, демагоги задались целью найти козла отпущения. Им, по сценарию, видимо, должен стать Н.И. Рыжков.

Чтобы развалить экономику, им надо убрать сильные личности, ошельмовать не без помощи средств информации нынешнюю структуру управления и не создавать более совершенную альтернативу.

Главное здесь: задействовать программу, принятую съездом народных депутатов СССР. Необходимы программы коренного улучшения экономического сектора вплоть до ЦК КПСС. Срочно нужна перестройка идеологической работы во всех звеньях, и прежде всего в партии. Это самое слабое и уязвимое место в нашем доме» (из письма от 24.12.1989 г.).

«…Власть в Верховном Совете и Правительстве России захватывает группа Ельцина. На свою сторону им удалось склонить большую часть депутатов. Сам по себе факт избрания Ельцина председателем Верховного Совета РСФСР опасен последствиями в политике и экономике страны. Недооценки этого допустить нельзя. Это вместе с тем – свидетельство нарастающего недовольства в стране. Ни политических, ни моральных качеств новоявленный руководитель Верховного Совета для такого поста, как известно, не имеет. И это не новость для ЦК и руководства партии.

В Москве и Ленинграде Советы уже противопоставили себя партийным организациям. Подобные события во Львове, Ивано-Франковске, Тернополе, в Прибалтике дополняют кризисную ситуацию. Мы имеем дело с ликвидаторами партии и социализма.

Если группе Ельцина удастся полностью захватить Верховный Совет и Совмин республики, наступит тяжелейшая полоса в истории страны.

Нельзя не видеть, что следующий шаг в их планах – захват ЦК Компартии России, а затем предопределить судьбу и XXVIII съезда КПСС, расколоть и развалить партию.

Почему не развенчать дутый авторитет Ельцина? Откуда такая деликатность? Как же и где начнем действовать в кадровой политике с позиций партийного централизма? 86 процентов депутатов – члены партии. И такие провалы?

Цель, которой сейчас можно еще и надо добиваться, – окружить надежными кадрами одиозную фигуру председателя Верховного Совета РСФСР, не отдать все на откуп Ельцину.

Политбюро ЦК надо из всего этого извлечь должные уроки, наметить серьезные меры и эффективно действовать. Нельзя все время задерживаться на пути к цели» (из письма от 31.05.1990 г.).

Как видим из этого фрагментарного цитирования, Борис Евдокимович действительно искренне переживал за настоящее и будущее социалистического Отечества. Рассмотрел он и прекрасно понял нутро предателя и разрушителя Ельцина. При этом он верил в партию до последнего, хотя, давно осознав всю противоречивость и непоследовательность Горбачева, надеялся на Политбюро ЦК, которое в его понимании продолжало быть арбитром в политической жизни страны. Но маховик был уже запущен на полную мощность, Политбюро ничего не решало, партия растрачивала свои позиции и влияние, великая страна стремительно двигалась к катастрофе…

* * *
...После окончания института Борис Щербина успеет поработать по специальности – инженером и старшим инженером группы воинских перевозок Купянского отделения службы движения Северо-Донецкой железной дороги. Летом 1942 г. молодого коммуниста Щербину, проявившего себя и в комсомоле, Харьковский обком КП(б) Украины направляет в обком комсомола в качестве секретаря по военной работе. Затем, после эвакуации из области, он работает в ЦК ВЛКСМ инструктором спецотдела до февраля 1943 г. и вновь возвращается в Харьковский обком ЛКСМУ.

После окончания Отечественной войны он пройдет обучение в республиканской партийной школе. Получит закалку на партийной работе в райкоме и горкоме Харькова и будет направлен в ЦК ВКП(б) на укрепление кадров в Иркутскую областную партийную организацию, там избирается в октябре 1951 г. секретарем обкома партии по пропаганде. Несколько позже Щербину избирают вторым секретарем обкома и поручают курировать промышленный комплекс области.

Без малого десять лет отдаст Борис Евдокимович иркутской земле. За эти годы облик Восточной Сибири претерпит кардинальные изменения. Будет осуществляться строительство Иркутской и Братской ГЭС, города Братска, преобразится Ангарск, будут заложены корпуса Иркутского алюминиевого завода. Начнет работу называвшийся тогда «комбинатом №16» Ангарский нефтехимический комбинат, войдут в строй первые гидролизные заводы, новые железные дороги, мощнейшие линии электропередачи. Вырастут тысячи новых жилых домов, школ, больниц, домов культуры. При активном участии Бориса Евдокимовича в Иркутске будет создан Восточно-Сибирский научный центр более чем с десятью научными институтами и учреждениями. Будут созданы специализированные управления по разведке нефти и газа, крупное геодезическое учреждение, научно-исследовательские институты геологического профиля.

Именно в иркутский период в полный рост раскрылся потенциал Б.Е. Щербины как партийного руководителя с государственным мышлением. Здесь же сформируются у него свой стиль и методы работы. Иркутский обком станет для него во всех отношениях хорошей школой, давшей старт к новым вершинам. В 1959 г. его изберут депутатом Верховного Совета РСФСР. Он получит уникальный опыт приобщения к тонкостям дипломатического этикета. По долгу службы не единожды придется встречать ему иностранные делегации из КНР, МНР, Вьетнама. Тогда же произойдет его знакомство с такими крупнейшими политическими деятелями, как Мао Цзэдун, Хо Ши Мин, Юмжагийн Цеденбал, Чжоу Эньлай, Дэн Сяопин и другие.

Бурное было время. Страна на необычайном подъеме. В космосе побывал первый человек с планеты Земля, гражданин СССР, коммунист Юрий Гагарин. Трудовые будни, масса конкретных дел – казалось, все идет своим чередом… И вот новый жизненный разворот. В начале мая 1961 г. Бориса Евдокимовича избирают первым секретарем Тюменского обкома партии.

Буквально с первых дней работы в Тюмени Щербину интересовали перспективы развития в области нефтяной и газовой промышленности, хотя тогда открыты были лишь некрупные газовые месторождения в Березовском районе и первое в Сибири, не очень большое Шаимское нефтяное месторождение. Опираясь на мнения специалистов, в том числе таких авторитетных, как будущие Герои Социалистического Труда, лауреаты Ленинской премии (этих высочайших наград Родины они удостоились в бытность Б.Е. Щербины первым секретарем обкома партии) Юрий Георгиевич Эрвье, Фарман Курбанович Салманов и другие, он твердо был уверен в том, что, разрабатывая незначительное количество открытых к тому времени месторождений, основной упор все же необходимо направить на поиск новых нефтяных и газовых залежей. И прозорливость, а также трезвый государственный подход и заинтересованность в интенсивном развитии области не подвели Бориса Евдокимовича. Он оказался прав: в короткие временные сроки титаническим трудом геофизиков, геологов, буровиков, строителей, представителей других профессий, задействованных в производственном процессе по разработке и промышленной эксплуатации месторождений, руководимых и направляемых обкомом КПСС, Тюменская область станет гигантским топливно-энергетическим комплексом, не имевшим в мире аналогов.

* * *
Однако не стоит думать, что решение комплекса вопросов по развитию нефтяной и газовой промышленности в области проходило легко и просто. Нет. Проблемы обозначились практически сразу – множество и весьма сложные. Но была политическая воля, стремление и уверенность в перспективности Западной Сибири как большой нефтегазовой кладовой, готовой щедро делиться своими природными богатствами. Необходимо было заручиться и поддержкой союзного центра. В декабре 1961 г. Борис Евдокимович направляет в ЦК КПСС соответствующую записку, в которой, в частности, отмечает: «В результате геолого-разведочных работ в Тюменской области открыто 12 газовых и 5 нефтяных месторождений. Эти открытия подтвердили научную гипотезу академика И.М. Губкина о большой перспективности на нефтегазоносность Западно-Сибирской низменности. Коллегия Министерства геологии и охраны недр СССР рассмотрела материалы по подсчету прогнозных запасов нефти и газа Западно-Сибирской низменности, отметив, что в этом районе созданы реальные предпосылки для открытия уникальной нефтегазоносной провинции не только СССР, но и мира.

Обком КПСС просит ЦК КПСС поручить Госплану СССР, Госэкономсовету рассмотреть затронутые вопросы и разработать мероприятия по усилению нефтепоисковых работ в Западно-Сибирской низменности и организации в ближайшее время нефтегазодобывающей и химической промышленности в Тюменской области».

ЦК КПСС и советское правительство поддержали начинание Щербины. После прохождения обязательных согласований и экспертиз, в мае 1962 г. Совет Министров СССР принимает постановление «О мерах по усилению геолого-разведочных работ на нефть и газ в районах Западной Сибири», которым определялись задачи по расширению как самих геолого-разведочных, так и комплекса сопутствующих работ, начиная от строительства и заканчивая вопросами создания образцов новой техники. Документом ставилась задача довести к 1970 г. добычу нефти до 5 млн тонн в год, а газа – до 10 млрд кубометров в год. После этого исторического правительственного решения (бывшего, кстати, не единственным, так как с подачи Бориса Евдокимовича Совмин СССР будет держать вопрос о Западно-Сибирском нефтегазовом комплексе на особом контроле) развитие пошло семимильными шагами: осуществлялось коренное переоснащение поисковых экспедиций, буровых бригад, выделялась в большом количестве вездеходная техника, началось широкое применение авиации. Открытия крупных месторождений пошли одно за другим. В одном только 1965 г. было открыто 12 месторождений, в том числе и известный во всем мире Самотлор. В этом же году при активном участии Бориса Евдокимовича в стране впервые отмечался профессиональный праздник нефтяников, газовиков, нефтегазостроителей – День работников нефтяной и газовой промышленности.

Приходилось принимать и непопулярные решения. Так, Борис Евдокимович выступил против строительства Нижне-Обской ГЭС ввиду того, что строительство ее планировалось в зоне возможного затопления, на которой к 1966 г. было открыто более 20 месторождений нефти. Иначе поступить первый секретарь не мог – интересы государства, скрупулезный расчет, экономическая целесообразность были у него в приоритете.

По инициативе обкома партии, возглавляемого Щербиной, начинается строительство нефтепроводов Шаим–Тюмень, Усть-Балык – Омск, газопроводов Пунга–Серов, Медвежье–Урал, а затем и многих других. Принимается решение и о сооружении железнодорожной магистрали от Тюмени на Тобольск–Сургут, протянувшейся далее до Нижневартовска, Уренгоя, Ямбурга. Развивалось дорожное строительство в труднопроходимых условиях болот и топей, создавались собственные крупные электроэнергетические мощности на базе местного попутного и природного газа. Благодаря настойчивости и пристальному вниманию Бориса Евдокимовича в области началось быстрое становление целого ряда научно-исследовательских и проектных организаций, высших учебных заведений. Население области фактически утроилось – Западная Сибирь, куда по призыву ЦК ВЛКСМ массово хлынула молодежь, становится всесоюзной комсомольско-молодежной стройкой №1 в стране.

Размах деятельности Б.Е. Щербины на тюменской земле был поистине грандиозным и впечатляющим. По существу, уходя на повышение в Москву, он оставлял область с мощнейшим в стране топливно-энергетическим комплексом и разветвленной системой сельскохозяйственного, продовольственного, бытового и социального обслуживания постоянно растущего населения. Практически 12 лет отдал он этому региону, сделав его флагманом союзной индустрии.

* * *
11 декабря 1973 г. Бориса Евдокимовича назначают министром строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности СССР. На памятном пленуме тюменского обкома, когда Борис Евдокимович прощался с тюменскими сподвижниками, «сдавал дела», ему была выражена глубокая благодарность, сказаны проникновенные слова и под бурные аплодисменты прозвучало обращение в центральные органы о присвоении Б.Е. Щербине звания Героя Социалистического Труда. Но в те годы такие вопросы так «митингово» не решались. Золотой звезды Героя Соцтруда Борис Евдокимович будет удостоен в октябре 1983 г. за другие заслуги, а фактически «за большие заслуги перед Советским государством в области строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности и в связи с досрочным вводом в эксплуатацию магистрального газопровода Уренгой–Помары–Ужгород на установленную мощность». Что и говорить – не слишком-то и баловала партия своих крупных выдвиженцев и работников. На первом месте всегда оказывались представители реального производства, они и становились героями…

В должности министра строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности СССР Борис Евдокимович сменил умершего в середине ноября 1973 г. Алексея Кирилловича Кортунова, первого министра этого министерства, Героя Советского Союза. В самом министерстве кадровых потрясений и перемен не последовало, как это нередко бывает. Оно продолжало в штатном режиме работать над выполнением государством задач, и Щербина достаточно быстро врос в его сердцевину. Благо был нетщеславным, не терпел непрофессионализма, лести, подхалимажа, не тянул за собой бывших подчиненных, не имел особо приближенных и «любимчиков». В работниках же ценил деловые качества, работоспособность, профессиональные знания, порядочность.

Отличительной чертой работы Бориса Евдокимовича в ранге министра, а затем и заместителя председателя союзного правительства было и то, что он не представлял ее только в рамках служебного кабинета. Командировки были постоянными – не считаясь с выходными днями, Щербина бывал на объектах, встречался с руководителями и рабочими, проводил совещания, отраслевые конференции и семинары, не забывая при этом выполнять и обязанности депутата Верховного Совета СССР, в состав которого избирался на протяжении шести созывов.

Благодаря выверенному государственному подходу к перспективному развитию отрасли, по инициативе Б. Щербины 19 июля 1974 г. ЦК КПСС и Совет Министров СССР принимают постановление «О повышении технического уровня строительства магистральных нефтепроводов и газопроводов и об обеспечении надежной их эксплуатации», в котором сформулирована государственная программа нефтегазового строительства, в том числе и на пространствах Западной Сибири. Несколько позже в развитие данной программы Совмин СССР принимает постановление «О мерах по дальнейшей индустриализации и механизации строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности». Комплексная и плановая реализация этих документов позволила переоснастить строительные организации и вывести строительство объектов добычи и транспортировки нефти и газа на более высокий уровень.

От Бориса Евдокимовича исходили предложения по внедрению новых научных разработок в производственные процессы отрасли. При нем был создан ряд отраслевых научно-исследовательских и проектных учреждений, ежегодно росло количество разрабатываемых специальных строительных машин и механизмов. В результате договоренностей с Академией наук УССР и лично ее президентом, академиком, дважды Героем Социалистического Труда, лауреатом Ленинской премии Б.Е. Патоном в отрасли был внедрен метод контактной сварки для трубопроводов диаметром 1420 миллиметров, позволивший осуществлять сварку не за часы, а за минуты. За создание высокопроизводительной технологии и комплекса оборудования для контактной сварки трубопроводных систем большого диаметра группе работников Института электросварки им. Е.О. Патона Академии наук УССР и Миннефтегазстроя СССР была присуждена Ленинская премия.

Десять лет отдал Борис Евдокимович Министерству строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности. За эти годы было построено 113 тыс. километров магистральных трубопроводов, средний диаметр труб увеличился вдвое, грузооборот трубопроводного транспорта в стране вырос с 10,4 до 30% от общего по Союзу. В 1983 г. объем подрядных работ возрос до 8,1 млрд долларов. В Западной Сибири подрядные работы за десять щербиновских министерских лет выросли в два раза и достигли 53% общего объема по отрасли. В разы возросли годовые темпы обустройства промыслов, в результате чего годовая добыча нефти вышла на отметку в 246 млн тонн, газа – на 336 млрд кубометров. СССР вышел на первое место в мире по ежегодной добыче нефти и газа.

Свою же роль во всей этой грандиозной деятельности Борис Евдокимович оценивал скромно. Известно его высказывание на сей счет: «Для меня десять лет в министерстве – незабываемые годы становления, поисков, годы удач, ошибок и просчетов, чего не удалось избежать. И конечно, приношу искреннюю благодарность всем, кто поддерживал меня, помогал постигать новое дело, которое требует от всех нас беспредельной преданности, самоотверженности, творческих поисков, инициативы, удачи».

13 января 1984 г. Бориса Евдокимовича Щербину утверждают в должности заместителя Председателя Совета Министров СССР. Теперь перед ним ответственность не за одно отдельно взятое отраслевое министерство, а за весь топливно-энергетический комплекс страны. В сфере его кураторства находилось шесть министерств: нефтяной, газовой и угольной промышленности, геологии, строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности и энергетики.

Одновременно с апреля 1986 г. Щербина возглавлял вновь созданное Бюро по топливно-энергетическому комплексу Совета Министров СССР.

С новым назначением на Бориса Евдокимовича навалился и целый ком проблем, непростая к тому времени сложилась ситуация с выполнением плановых задач по добыче нефти. В 1984 г., впервые за послевоенный период, она снизилась. Снизилась она и в следующем, 1985 г., и составила 595,2 млн тонн против 616,3 млн тонн в 1983 г. Требовались эффективные меры, и Щербина вплотную подходит к этой проблеме. Большое внимание он уделяет разработке месторождений Прикаспийской низменности – Астраханскому, Тенгизу, Жанажолу, Кенкияку, Карачаганаку. Не выпадает из его поля зрения и родная Западная Сибирь, в особенности Новый Уренгой и Ямбург. Продолжается его настойчивая работа по введению в эксплуатацию систем магистральных газопроводов для транспортировки природного газа из районов Западной Сибири в европейскую часть СССР.

* * *
...В тот трагический день – субботу, 26 апреля 1986 г., – Б.Е. Щербина находился в Оренбурге, где принимал участие в собрании областного партийно-хозяйственного актива. А в 11 часов дня в Москве подписывается постановление о создании правительственной комиссии по ликвидации аварии на четвертом блоке Чернобыльской атомной электростанции. Борису Евдокимовичу было определено ее возглавить. В тот же день он прибывает в Припять.

О том, какова была роль Щербины в ликвидации этой страшнейшей катастрофы, особенно в первые ее дни, когда многие были растеряны и не знали, что делать, можно написать отдельную книгу. Если же сжато отметить самое существенное, то оно заключалось в том, что, как того и требовал его статус, он взял все руководство работами на себя. Именно он принял решение обратиться к населению города и организовать его эвакуацию, а затем и эвакуацию населения близлежащих населенных пунктов. Он организовал работу всех служб и ведомств, начиная от коммунальщиков и заканчивая силами ГО и авиации, он подключил научные силы и медицину. Бесстрашно, мужественно, прекрасно понимая, на что идет, он шел в самый очаг трагедии – в зону разрушения четвертого энергоблока. Всего же на Чернобыльской АЭС с того черного апреля 1986 г. по февраль 1989 г. Борис Евдокимович в командировках пробыл 92 дня, а фактически значительно больше, так как в короткие временные поездки, в частности на строительство города Славутича в 1987–1988 гг., командировки он не оформлял. В результате же, выполняя государственное задание, причем, как всегда, основательно и комплексно, он схватит солидную дозу радиации…

Какой-то злой рок преследовал Щербину в последние его годы. Тяжело болела жена, Чернобыль, масса проблем в подведомственных отраслях, не покидающая тревога за судьбу страны и партии, наступившее разочарование в глашатаях перестройки, и вот 7 декабря 1988 г. очередная боль, которую следовало мужественно провести через себя, – разрушительное землетрясение в Армении, тысячи жертв, море слез, бесконечное людское горе…

По прошествии определенного времени, в условиях капиталистической России, Николай Иванович Рыжков в книге «Десять лет великих потрясений» напишет: «В Армению в первых числах месяца по служебным делам улетел мой заместитель по Совмину Щербина, всегда незаменимый Борис Евдокимович, который, как и в Чернобыле, первым из высокого московского начальства встретил беду. около 17 часов дежурный позвал к ВЧ-связи. Звонили Арутюнян (С.Г. Арутюнян – в то время первый секретарь ЦК Компартии Армянской ССР. – Р.С.) и Щербина. Казалось, что они не просто устали от поездки в район беды – убиты, раздавлены. Говорил Борис Евдокимович:

– Там тысячи жертв, тысячи! – голос срывался, как будто он держался на грани слез. – Спитак разрушен полностью. Ничего не осталось! Ленинакан тоже, почти весь, почти… А еще – Степанаван, Кировакан… Беда, Николай Иванович, такой беды и представить нельзя…

Щербина всегда был человеком спокойным, сдержанным, умел гасить эмоции. А тут…»

Борису Евдокимовичу пришлось возглавить организацию работ по ликвидации последствий этого жуткого землетрясения. Два месяца, будучи далеко не молодым человеком, живя в вагончике, он делал все возможное, чтобы скорее локализовать последствия этой беды. Справедливости ради следует подчеркнуть, что на армянской земле имя Щербины не забыли. В Гюмри (бывший Ленинакан) есть улица его имени и ему установлен памятник. За огромное личное участие в организации работ в зоне стихийного бедствия Б.Е. Щербине посмертно присвоено звание почетного гражданина этого древнего города.

В мае 1989 г. Борис Евдокимович вышел на пенсию. Закончилась его многолетняя трудовая вахта. Однако руку на пульсе он продолжал держать – живо интересовался делами ТЭК, звонил руководителям, советовал, с некоторыми встречался, обсуждал проблемы, вносил мудрые предложения, старался всячески помогать.

Завершающий год жизни Щербина проживал на государственной даче, естественно, ему лично не принадлежавшей, в подмосковной Жуковке. Здесь в кругу самых близких людей он встретил свой 70-летний юбилей. Но поводов для радости практически не оставалось. Надо было ухаживать за тяжело больной супругой, да и собственное здоровье давало сбой… Каждый день вчитывался и вслушивался в сообщения, беспокойство за страну, за партию свалилось на него тяжелым грузом. Переживания эти, мучительные и горькие, и ускорили его уход.

Усугубило крайне болезненное состояние участие в качестве приглашенного в работе XVIII съезда КПСС. Выводы им тогда были сделаны горькие и категоричные, и они вскоре подтвердились. Самое же страшное, что случилось в августе 1991 г., Борису Евдокимовичу увидеть не довелось… За год до тех событий, 20 августа 1990 г., Бориса Евдокимовича Щербины не стало.

* * *
Проходят годы, выросли новые поколения, все меньше остается тех, кто лично знал и работал с Борисом Евдокимовичем. Но память людская не угасает и продолжает жить. В Тюмени, на доме, где он жил, и в Москве, на здании Миннефтегазстроя, где он работал, установлены мемориальные доски. В Тюмени и Гюмри установлены памятники. В этих же городах, а также в Ухте и Славутиче есть улицы, носящие имя Щербины. В родном Дебальцеве на здании школы искусств открыта мемориальная доска (хочется верить, что ей и улице в Славутиче удастся пережить безу¬мную декоммунизацию, развернувшуюся на Украине). Именем Щербины был также назван сухогруз. Не один год работает региональный благотворительный Фонд «Ветеран нефтегазстроя» им. Б.Е. Щербины.

Борис Евдокимович Щербина не забыт, и на этом следует поставить точку. И все же следует отметить, пожалуй, самое главное и принципиальное: таких выдающихся личностей, настоящих государственников, руководителей, подвижников, организаторов промышленного производства могла выдвигать только советская общественно-политическая система. Только в условиях социалистического строя могли они реализоваться и добиться таких высот в деле служения – служения Родине и народу. И никакие сегодняшние менеджеры, не имеющие ни технического образования, ни квалификации, ни реального производственного опыта, тем не менее не боящиеся возглавлять целые отрасли экономики и ставящие перед собой цель чрезмерного обогащения, им и в подметки не годятся. На их фоне такие светлые имена, как Щербина, Кортунов, Оруджев и другие, звучат звонко, гордо, значимо.

Р.В. СЕМЯШКИН
Источник: «Советская Россия»
память, история, социализм, персоналии