«Вина доказана». Михаил Костриков – о попытках реабилитации Колчака

9 февраля из уст пропагандиста Дмитрия Киселёва в эфире программы «Вести недели» прозвучали слова о казни адмирала Колчака «без суда поспешно и трусливо». Они предваряли семиминутный репортаж-панегирик, хотя даже в нём не получилось не упомянуть о кровавом колчаковском следе в Сибири.



Среди большого числа исторических фигур, отметившихся в антисоветской деятельности, фигура так называемого «верховного правителя России» адмирала А.В.Колчака и правда стоит особняком – в том смысле, что тяжесть совершённых им преступлений никогда не вызывала сомнений ни у его соратников, ни у его иностранных союзников, ни даже у современных компетентных органов Российской Федерации.

В 1920 г. расследование в отношении Колчака провела Чрезвычайная следственная комиссия. Его казнь была осуществлена по решению Иркутского военно-революционного комитета, который при этом опирался на данные следствия. О добросовестности принятого решения говорит последовавшая в 1990-е – начале 2000-х неудачная попытка юридической реабилитации А.В.Колчака.

Она была предпринята в 1998 г. руководством Общественного фонда по созданию храма-музея в память о жертвах политических репрессий. Соответсвующее заявление поступило в Главную военную прокуратуру РФ. Итогом стало «Определение военного суда Забайкальского военного округа № 3-Н» от 26 января 1999 года об отказе в реабилитации, в котором, в частности, говорилось: «Колчак не остановил террора в отношении гражданского населения и как человек, совершивший преступления против мира и человечности, не подлежит реабилитации».

Последовал ряд попыток опротестовать это решение. 19 апреля в ответ на одно из обращений Верховный Суд РФ в своём письме указал:

«...Не подлежат реабилитации лица, обоснованно подвергнутые наказанию по решению внесудебных органов, если в их делах имеются достаточные доказательства по обвинению в преступлениях, связанных с совершением насильственных действий в отношении гражданского населения и других преступных деяний.

Как усматривается из материалов дела, в них содержатся данные, что Колчак А. В. был причастен в 1918–1920 годах к военным действиям на территории Сибири против Советской России, в ходе которых с его ведома созданными карательными органами проводились массовые расправы в отношении местного населения, красноармейцев и сочувствующих им войск.

Поэтому Военная коллегия Верховного суда Российской Федерации (несмотря на большие заслуги Колчака А.В. перед Россией до 1917 года) достаточных оснований для постановки вопроса на предмет отмены вынесенного по делу судебного решения не нашла».

Прочие попытки реабилитации А.В.Колчака преимущественно носили уже внесудебный характер. Это касается и установки явочным порядком различных памятных знаков, и весьма топорно сделанного биографического фильма, и большого числа хвалебных публикаций.

В этой связи приведём и мы примеры оценок деятельности «Верховного правителя», о которых упоминали выше. Итак, слово союзникам (возможно, правильнее будет сказать, «хозяевам») из Антанты. Генерал-майор Уильям Сидней Грэйвс, командующий экспедиционным корпусом США в России в 1918-1920 гг. в своих мемуарах писал: «Адмирал Колчак окружил себя бывшими царскими чиновниками, а поскольку крестьяне не хотели брать в руки оружие и жертвовать своими жизнями ради возвращения этих людей к власти, их избивали, пороли кнутами и хладнокровно убивали тысячами, после чего мир и называл их «большевиками». В Сибири слово «большевик» означает человека, который ни словом, ни делом не поддерживает возвращение к власти в России представителей самодержавия». Он же констатировал: «Условия в Восточной Сибири были ужасными, и там не было ничего дешевле человеческой жизни. Там совершались ужасные убийства, но совершались не большевиками, как думает мир. Буду далёк от всякого преувеличения, если скажу, что на каждого убитого большевиками в Восточной Сибири приходится сто убитых антибольшевиками».

Союзнику, как это ни удивительно для апологетов Колчака, вторит соратник «верховного правителя» генерал-лейтенант барон А.П.Будберг, главный начальник снабжения Сибирской армии, а позже – управляющий военным министерством колчаковского правительства. Деятельность колчаковских карателей он вполне откровенно оценил на страницах своего дневника: «Мальчики думают, что если они убили и замучили несколько сотен и тысяч большевиков и замордовали некоторое количество комиссаров, то сделали этим великое дело, нанесли большевизму решительный удар и приблизили восстановление старого порядка вещей. Обычная психология каждого честолюбивого взводного, который считает, что он решил исход боя и всей войны. Но зато мальчики не понимают, что если они без разбора и удержа насильничают, порют, грабят, мучают и убивают, то этим они насаждают такую ненависть к представляемой ими власти, что большевики могут только радоваться наличию столь старательных, ценных и благодетельных для них сотрудников».

С ним солидарен член колчаковского правительства Г.К.Гинс, главноуправляющий делами Верховного правителя и Совета министров. О насилии над крестьянами на примере Тарского уезда Омской области он написал следующее: «Являлась карательная экспедиция. Крестьян секли, обирали, оскорбляли их гражданское достоинство, разоряли. Среди ста наказанных и обиженных, быть может, попадался один виновный. Но после проезда экспедиции врагами Омского Правительства становились все поголовно».

Что можно сказать в завершение? Итог жизненного пути А.В.Колчака вполне закономерен. Но, к сожалению, прежде чем большевики положили конец деятельности «верховного правителя», за неё заплатили жизнями многие тысячи наших соотечественников.

Михаил КОСТРИКОВ, секретарь ЦК КПРФ, кандидат исторических наук
история