Мусорная цивилизация

Представьте, я хочу порассуждать вместе с читателями об обыкновенном мусоре. Но я вам хочу доказать, что именно капитализм является мусорной цивилизацией. Кто-то из экономистов подсчитал, что нынче в затратах на продукты питания (в среднем по всей номенклатуре) 20% тратится на упаковку. Ужас, и за все платит потребитель! В магазине платит в первый раз за упаковку, а потом, во второй раз, отравляется чадом, когда горят эти свалки.



А для начала вспомним советское время. Все напитки были в 8 видах универсальной стеклянной тары. Водочная – объемом 0,5 литра и 0,25 л, бутылка для вина объемом 0,7 л, 0,5 л – для лимонада, в 0,5 л для пива, бутылка для шампанского, объемом 0,5 л и 1 л для молочных продуктов. Для соков, майонезов, соусов – банки емкостью 0,25 л, 0,5 л, 0,7 л, 1 л, 2 л, 3 л. Оборачиваемость стеклянной тары составляла в среднем 20 наполнений. Представляете, какова в масштабах страны была экономия ресурсов на изготовление тары для всех видов пития – и трезвого, и нетрезвого. И как мало мусора производил этот вид потребности человека. Все использовалось неоднократно, а не шло прямиком на свалку. Битая стеклотара шла на сырье для производства стройматериалов. В советское время, как ни странно, был и экономический стимул к уборке мусора. Стоимость унифицированной стеклянной бутылки за 12 копеек равнялась четырем поездкам на трамвае, трем поездкам троллейбусом, или двум автобусом, в переводе на нынешний масштаб цен. Будь сейчас унифицированная тара под все виды напитков, насколько было бы чище на земле!

Где-то прочитала, что экономисты «зеленого» направления на Западе начинают с тоской вспоминать нашу прежнюю советскую систему многоразового использования стеклянной тары. Посудите сами, если одна бутылка или банка использовалась в среднем 20 раз, подсчет нетруден. Значит, в 20 раз при советской системе меньше было мусора, и в 20 раз меньше шло ресурсов на тару, но так как потом и стекло битое использовалось, то в качестве мусора оставались только крышечки от бутылок и банок!

В отношении одноразовой тары на всей планете, и в России тоже, абсурдная ситуация. Посудите сами: сок, пиво, вино, лимонад, все это из фруктов, овощей, зерна, овса; вся молочная продукция – молоко, кефир, йогурт от коровки, что питается травкой. Вся плодоовощная зерновая продукция вырастает ежегодно, это считается возобновляемым ресурсом планеты, травка и другое питание для коровки – тоже. А упаковка для сока вина, пива, молочных продуктов производится из бумаги и полиэтилена. Бумага из дерева, которому надо 20 лет расти, прежде чем его можно будет рубить для производства бумаги, а полиэтилен вообще из невозобновляемых ресурсов планеты – из нефти, которая образуется за миллионы лет.

Абсурд заключается в том, что мы возобновляемый ресурс планеты пакуем в упаковку, сделанную из невозобновляемых ресурсов. И этот невозобновляемый ресурс планеты тут же идет на свалку. Тоска западных «зеленых» экономистов по советской унифицированной системе многооборотной тары в продуктах питания и в производстве (она существовала и в поставках продукции производственного назначения – например поддоны, ящики, короба подлежали возврату заводу-изготовителю в течение 20 дней согласно инструкции о порядке оборота тары многоразового использования) так и останется тоской.

От воспоминаний и тоски переходим к вопросу почему был сделан отход от прежней системы унифицированной стеклянной тары в России, и в Ярославле в частности.

Главная причина отхода от универсальной стеклянной упаковки кроется в насаждаемой псевдоконкуренции, в мифе о «пользительности» малого бизнеса.

Унифицированная тара многоразового использования предполагает централизованную систему сбора и вывоза порожней тары на заводы, производящие продукцию, что разливается-раскладывается в унифицированную тару. А сейчас нет ни государственных заводов, ни просто крупных заводов, работающих с унифицированной тарой. Нет у нас в Ярославской области завода в Карабихе, что производил майонез (вкуснейший, без вредных добавок) и заливал его в майонезные баночки. А эти майонезные баночки потребитель сдавал в магазин, а магазин возвращал заводу. Нет сейчас государственных заводов, где выпускались напитки для детей, и которые тоже работали с унифицированной стеклянной тарой объемом 0,5 л. Каждый пивной завод, винный завод, если и работают в условиях капитализма со стеклянной тарой, то стремятся создать свою «неповторимую бутылку», и не заинтересованы в обратном приеме ее от населения. Потребитель ведь уже заплатил за нее...

Нет и министерства пищевой промышленности, которое бы, как это было в советское время, стремилось экономить ресурсы страны в целом, и на государственном уровне требовало бы использования унифицированной тары. Как убеждать и принуждать, когда все кругом частное?!

Самый первый указ президента Ельцина, помните, о чем был? «О свободе торговли»! Появились в Ярославле и области тысячи торговых точек, ларьков, палаток и просто торговых навесов, где стали торговать пивом, соками, лимонадом, водкой и вином. А тысячи торговых точек невозможно охватить организованным развозом и сбором от них порожней унифицированной тары. Поэтому и появилась одноразовая тара по западному образцу!

Во-вторых, использование унифицированной стеклянной тары в советское время диктовалось маленькими, 3–7 дней (строгими) сроками реализации налитой в нее продукции. При нарушении сроков реализации в зависимости от содержания договора образовывались убытки на стороне завода-изготовителя или на стороне торговой точки. Все было государственным. В интересах человека-гражданина государство согласно было пойти на какие-то потери. Но чтоб минимизировать эти потери, и был централизованный завоз-вывоз порожней тары. Потому и был в средних по размеру областях всего один молокозавод (но крупный), один мясокомбинат (с тысячами работающих), один завод по выпуску лимонада и пива. От 4–5 заводов-изготовителей быстрее заберешь продукцию и быстрее развезешь ее по торговым точкам. Понятно, что из крупных магазинов тоже оперативнее соберешь и пустую унифицированную тару для ее возврата на заводы.

Самым главным в ранее существовавшей системе связей «завод-магазин-потребитель» было:

1) простая и оперативная система контроля качества пищевой продукции;

2) безопасность населения в отношении пищевой продукции.

Были запрещены встречные перевозки, были запрещены поставки аналогичной продукции из других областей, чтоб легче было контролировать качество продукции в торговых точках своей области. Если сметана негодная, то она только местная, с одного местного молокозавода, если творог горчит – тоже местный. И виновники таких происшествий отыскивались быстро, столь же быстро устранялись и нарушения, и наказывались виновные.

С точки зрения неолиберала, в Ярославле было очень примитивно – один молокозавод, один мясокомбинат, одна кондитерка, один пивзавод, одна «ликерка» в Ярославле и винзавод в Карабихе, три хлебозавода (ах, рыдал либерал, где конкуренция).

Такой маленький список перерабатывающих заводов пищевой отрасли и позволял работать на унифицированной таре. А существование в каждом районе Ярославля управления по торговле и бытовому обслуживанию позволяло централизованно по графику завозить по магазинам продукцию и обратным ходом вывозить унифицированную порожнюю тару.

Еще в студенческие годы мне пришлось поработать уборщицей в магазине на Выемке (Московский проспект) и в ресторане на станции Ярославль–Московский.

Итак, магазин. Привезли молоко и кефир, в ту же машину загружают ящики с пустыми молочными бутылками. Молоко и кефир продавали в течение 1–3 суток. Понятно, что никаких консервантов в молоке и кефире не было. Сметану везли во фляге, ее должны были продать в течение суток. И продавали. Народ покупал сметану не пачку 250 грамм, как сейчас, а банками объемом 0,5 л, 0,7 л и 1 л. Флягу мыли и сдавали молокозаводу на следующий же день, при очередной поставке молочной продукции. Помню такой пустячок – надколотые яйца немедленно списывались, и мне иногда списанку (торговый сленг) подкидывали, несмотря на то, что я была временным работником. Просроченное молоко (если таковое оставалось) возвращалось на молокозавод для переработки в творог. Заметим при этом, что творог перерабатывался из прокисшего молока, из просроченного кефира, в которых не было консервантов!

И боже упаси в советское время было продавать просроченный лимонад или пиво. Над директором магазина не стоял «эффективный собственник», который бы «бил» по мозгам: «Все продать и никаких убытков».

Унифицированные бутылки из-под водки, вина, пива и лимонада принимались в отдельном приемной пункте, во дворе того же магазина на Выемке. А так как проблем со сдачей именно этих бутылок никогда не было (с точки зрения их залоговой цены в 12 копеек, что стимулировало сдачу), то бутылки не валялись по помойкам, после употребления копились дома и регулярно сдавались. Исключение было только по бутылкам из-под шампанского, когда поступал на пункт приема заказ – все неслись по сарайкам, доставали накопленное за год, мыли, чистили и несли в приемный пункт. Но подчеркну: никогда не было сдачи бутылок, собранных с помоек. Во-первых, на помойки бутылки не выбрасывались – цена залоговая 12 копеек, мороженое стоило столько же. Во-вторых, по помойкам никто не ходил, бомжей не было, минимальная пенсия 50 рублей (примерно 10 тысяч сейчас), квартплата просто смешная – от 2 до 5 процентов от дохода семьи...

На помойках, и то редко, в период издательского бума собирали макулатуру, а дачники – остатки стройматериалов, вывезенных с новостроек – кусок линолеума на дачную дорожку, погнутый бачок из-под краски для накопления воды на той же даче…

В ресторан я приходила к 11 ночи. На кухне все помыто, оставшиеся котлеты уже списаны в утиль. Конечно же, нам, работникам, в этом случае доставалось списанное, и мне, уборщице, подкидывали. Но боже упаси, никаких вчерашних котлет для посетителя ресторана на следующий день. Казалось бы, ресторан на станции, можно и схимичить. Никто не химичил, никто не пихал вчерашние котлеты в булки под новым названием «котлета, запеченная в тесте». Только оставшееся мясо позволялось переработать. А уже переработанное в котлеты перерабатывать по второму разу – ни-ни. Все по той же причине – не было над трудовым коллективом, директором ресторана шипящего собственника сверху. А был просто директор с окладом и твердо установленной премией за выполнение плана.

Но наступили иные времена, где все частное. Убытки у частника?! Да ни за что, сказал частник. И сложилась совершенно иная деловая и технологическая практика. Чтобы срок реализации пищевой продукции увеличить, в пищевую продукцию закладывают огромное (по сравнению с советскими гостами) количество консервантов, срок годности уже не в днях, а 6–12 месяцев, даже на йогурте для детишек указан срок годности в три месяца. Чтобы избавиться от поездок с возвратной тарой, вместо унифицированной тары вводится разовая упаковка.

И в нынешних условиях «конкуренции», мутной водицы торговли с огромным количеством торговых точек невозможно даже подумать об унифицированной стеклянной таре. Переход торговли к разовой таре вполне логичный процесс реализации мифа о конкуренции и эффективности частной собственности.

Главным последствием реализации на практике мифа о конкуренции стало появление тысяч торговых точек, затем появление одноразовой тары, и производства пищевых продуктов с огромным количеством консервантов.

Неолибералы могут орать сколько угодно о пользе конкуренции в торговле, но она не ведет к снижению торговой наценки. Они могут говорить о том, что свобода человека предполагает и возможность заниматься любой деятельностью. Для неолиберала главная ценность – это свобода для предпринимательства. Но на другой стороне конкуренции, свободы предпринимательства стоят интересы потребителя, его здоровье.

Так что за притворную конкуренцию и свободу предпринимательства потребитель платит своим здоровьем по причине консервантов, которые позволяют полгода не портиться пиву и лимонаду.

Второе последствие реализации мифа о конкуренции и «пользительности» малого бизнеса – отход от советских гостов при производстве продуктов питания, что наносит непоправимый вред здоровью населения.

Как торгующих, так и производящих продукты питания стало столь много, что практически невозможно проверить всех на соблюдение гостов. А раз невозможно проверить всех, так и отменили соблюдение советских гостов. Согласитесь, логика в том есть – проверять будут отдельных предпринимателей, что же этим «отдельным» отдуваться за всех?! Несправедливо получается, все госты нарушают, а штрафовать, приостанавливать производство будут только у «отдельных», ну как примерно с Ходорковским могло бы получиться. Все так, как он, делали и делают, а сидит он один… И чтоб не было подобной либеральной несправедливости, действие советских гостов и отменили. Теперь есть «демократический» ГОСТ 2003 года и введена практика ТУ, которые изготовители утверждают сами. А как утвердить, что записать – они уж постараются. Да и по ТУ никакая проверка все равно не сумеет определить: имеются или нет, например, в котлетах или колбасе перемолотые кости.

Так что наше молодое поколение благодаря конкуренции и отмене унифицированной стеклянной тары с младых ногтей потребляет немереное количество консервантов, вредных добавок, уже в детстве приобретает всевозможные аллергии, астмы, псориазы. Заболеваемость астмой именно детей выросла в 8 раз по сравнению с советским периодом. Эту информацию весьма опрометчиво озвучили на курсах повышения квалификации врачей-терапевтов лет 10 назад. Поняли, что лишку дали информации, а потому сейчас об этом молчок, и уровень заболеваемости сравнивают лишь с предыдущими годами, но никак не с советским периодом. Коллега с бывшей работы рассказала о внезапной смерти друга своего сына. Молодой человек был практически здоровый, не выпивал спиртных напитков. Была у него единственная вредная привычка – он каждый день пил колу (намеренно не называю первую часть названия, чтоб избежать возможных исков о защите деловой репутации). Молодого парня предупреждали… Вскрытие показало – печень разрушена.

Есть в отмене советских гостов и охранительная подоплека, в отношении капитализма в России. Да-да. Пашни сокращаются, поголовье скота уменьшается в разы, потоком в Россию идут из иностранных госрезервов многолетней давности запасы мяса и консервов. Пусть народ будет кушать даже некачественную продукцию, что производится частником, но он будет сыт – так рассуждает чиновник вместе с предпринимателем. Главное, чтоб не было революций. Предприниматели и правительство усвоили классическую формулу революции, что «низы не хотят жить по-старому»… и народ голодает. Вот и предотвращают ситуацию голода подобным способом – а-ля жратва.

Богатые российские жители заводят поместья с производственной базой. Там трудятся батраки и идет поставка к столу собственников (как в царское время) натуральных продуктов питания из поместий. Небогатые граждане заводят шесть соток и стараются хоть что-то иметь к столу натуральное; не генномодифицированную, а нормальную морковку, картошку, капусту и лучок, натуральную ягодку и яблочки, ходят в лес по грибы и ягоды, ловят рыбку и охотятся за натуральной едой разными способами. Только вот небогатый россиянин остается без нормального отдыха. К тому же охоту поставили на счетчик, рыбку скоро тоже поставят, дачные дома и земельные участки под ними обкладывают налогами на недвижимость, а лес передают в частную собственность. Процесс скрытого геноцида постепенный, но верный.

Одноразовая упаковка по другим продуктам. Сметану нам в советское время накладывали в баночки, помните? И соусы с соками мы тоже покупали в унифицированной стеклянной таре, которую затем несли сдавать на приемный пункт или использовали в хозяйстве для засолки огурцов и помидор с собственных дач!

Теперь на соусы, сметану и соки тоже одноразовая тара.

Так как сейчас появилось огромное море посредников, встречные перевозки, перевозки на большие расстояния, частые «перевалки» грузов, то происходит следующее. Если в советское время какао, кофе паковались в простенькие бумажно-картонные коробки, то теперь они фасуются в ту же одноразовую, более прочную тару. Закончилась банка с кофе – летит на помойку. Тортики раньше тоже паковались в картонные коробки, которые легко гнили или сжигались без выброса ядовитых веществ. Но нынче торты в пластике. И так по многим направлениям.

В советское время, купив для семьи молока, кефира, сметаны, соуса и сока, упаковку какао и тортик, я в конце недели выбрасывала на свалку всего пяток газет, картонку после торта, и кружочки от бутылок. А бутылки сдавала в магазин, банки на приемный пункт.

А нынче, в капиталистическое время, тащу на свалку три одноразовые упаковки молока, три кефира, одну сока, пластиковую тару от торта, соуса и сметаны, упаковку от кофе и еще кучу другой упаковки. Бабушек, что раньше продавали вкусные семечки в газетных кульках, уже не стало, мы цивилизованно подавили бабушек огромными торговыми сетями, нынче и семечки (безвкусные) продаются в полустальных пакетиках.

Так что смело можно сказать, что мусора только от еды стало в сто раз больше, потому что если прежние баночки и бутылочки приходили в негодность, то шли для дальнейшего использования в стройиндустрии.

Если домохозяйства стали в сто раз мусорнее, то посмотрим на мусор в других сферах жизни!

Бумагооборот

На заре перестройки в бумагообороте обвиняли советскую якобы излишне забюрокраченную систему. Так ли это?

Для начала житейский пример. Я сумела отыскать квитанцию за оплату квартиры 1988 года. Кстати, и справку о заработной плате за тот же период. А то на вражьих, пардон, на всех наших радиостанциях вечно раздаются стенания по поводу выпускников вузов советского периода, которые могли рассчитывать на зарплату не больше чем 120 руб. в месяц. Озверевшая и обнаглевшая антисоветская пропаганда достала до такой степени, что даже мой невозмутимый приятель-историк недавно сказал: «Я скоро поверю, что мы голодали и все время проводили в очередях…» Но мы, 50-летние, еще помним, что все было не так. А вот новое поколение уже верит всем байкам, что рассказывают на теле- и радиовещании. Просто анекдот от того же приятеля-историка. Перевозили на объект бригаду строителей, прораб в возрасте бросает между делом фразу водителю: «Гляди-ка, а асфальт еще стоит, а ведь 30 лет назад вроде его укладывали». Вспомните, как быстро развалился демократический асфальт после укладки перед празднованием юбилея Ярославля. Молодой 20-летний паренек из бригады удивленно спрашивает: «А что, в советское время и асфальт уже был?»

Долго не понимала: для кого вещают с наглой ложью все радиостанции? После случая-анекдота стало ясно – на нас, раздраженных наплевать, они для этих молодых пареньков вещают откровенную геббельского пошиба ложь.

Квитанции об оплате однокомнатной квартиры общей площадью 33 кв. м улучшенной планировки (кухня 9 метров, лоджия) – это листок в 1/4 часть от типового листа формата А4, газетной бумаги. В квитанции сумма и за коммунальные услуги, и за электроэнергию, а у кого был телефон, в той же квитанции проставлялась сумма – 2 рубля. Теперь вместо одной малюсенькой бумажки имеются пять:

1) за газ, была красная, сейчас серого цвета половинка листа формата А4, качество бумаги не в пример более дорогой, чем газетная бумага, на которой в советское время печатались квитанции об оплате коммунальных услуг; и опускают теперь в почтовый ящик;

2) половинка листа формата А4 – за коммунальные услуги, собственно квартплата;

3) полтора листа А4 в конверте за электроэнергию;

4) тоже полтора листа А4 в конверте за телефон;

5) за капитальный ремонт.

Бумагооборот, даже в семейной ячейке, вырос по размеру бумажек в 12 раз, а с учетом качества бумаги, и в 24 раза, потому что ксероксная бумага сейчас дороже газетной в 2 раза, прикиньте траты. Раньше нам выдавали за один раз пачку квитанций на коммунальные услуги, и мы спокойно этой пачкой квитанций пользовались в течение года-двух. Один раз в месяц одной квитанцией оплачивали все услуги. Таким образом, траты нашего личного времени, траты бумаги были минимальные в советское время.

А теперь мы видим, что:

1) возросли затраты бумаги;

2) возросли затраты труда на доставку четырех квитанций от 4 разных организаций, из них две квитанции почтовыми отправлениями;

3) возросли наши личные потери времени.

Понятно, что траты на бумагу, на доставку квитанций – все фактически оплачивается нами, жильцами. Но третье обстоятельство иногда более важное. Нынешняя система оплаты ЖКХ – это пожиратель личного времени потребителя услуг – рядовых россиян. У нас же нет экономок и секретарей, кто собирает и оплачивает квитанции! Все квитанции практически кидаются в наш почтовый ящик в разное время. Если жилец в советское время посмотрел одну предыдущую квитанцию, проверил за один раз, за один раз все заплатил. Теперь четыре раза достаешь из ящика, крутишь в руках четыре квитанции, сверяешь четыре квитанции с предыдущими, проверяешь каждую квитанцию, опять затраты личного времени. Постоянно приходится быть начеку – с этими авансами, «недоходами» наших ранее оплаченных квитанций с предыдущими месяцами, с повторными «счетами». За один раз в сберкассу тоже не удается сходить. А в сберкассах теперь очереди по вполне понятным причинам – объем «пробиваемых чеков» увеличился тоже в 5 раз! Сейчас так: получил квитанцию, сбегал заплатил, получил другую, сбегал заплатил… Пенсионерам легче, а вот работающим, у которых нет в семьях «свободных пенсионеров», после рабочего дня приходится два–четыре раза в месяц терять время в банковских очередях.

Так что нынешнее демократично-рыночное (точнее, лавочное время) – это пожиратель лесов, личного времени, средств и нервов населения. Даже пожиратель места в квартире, квитанциями заполнены теперь сумки, чемоданы, дипломаты.

Миллионы жильцов и собственников квартир. Задумайтесь даже на этом малюсеньком примере о колоссальном росте бумагооборота и потерь труда и личного времени в связи с капитализацией страны. А за все, большие, по сравнению с советским периодом, затраты платит потребитель!

Перейдем к сфере экономики в целом. В существовании предприятий в советское время была так ненавистная неолибералам стабильность. Есть отрасль, вот предприятие, созданное десятки лет назад приказом по министерству. Есть директор, назначенный приказом главка министерства или производственным объединением. Никто не мог и подумать, что появятся на определенном этапе капитализации страны ложные организации, с несуществующими директорами, и даже печати в трудовых книжках, были и фиктивные справки о зарплате. Как итог борьбы с этим явлением стал Пенсионный фонд с учетом всех отчислений с зарплат всего работающего населения. Следующим этапом борьбы с ложными фирмами стал Единый государственный реестр юридических лиц (далее ЕГРЮЛ) и реестр предпринимателей. И начался невиданный доселе бумагооборот.

На создание организации требуется определенный пакет документов – решение учредителя о создании юридического лица, приказ или решение учредителя о назначении директора, заявление по определенной форме в налоговую инспекцию (далее ИФНС) листах на 10, заверенное у нотариуса, уплата госпошлины, устав. Адрес у организации сменился, значит, подается заявление в ИФНС, новый директор появился – опять заявление, что-то сменилось в уставе – опять пакет документов (решение учредителя, новый устав, госпошлина) сдается в налоговую инспекцию. Толстые пачки документов! Даже когда паспортные данные поменялись у директора – идем с заявлением в ИФНС. Только так можно исключить появление фиктивных фирм, немыслимых в прежнее советское время.

А вот организация идет в банк за кредитом, заключает крупную сделку, обращается с иском в суд, или идет туда в качестве ответчика. Опять от фирмы требуется представить как минимум шесть документов, доказывающих, что она, организация, существует: устав, решение учредителя, 2 копии свидетельств о регистрации и о постановке на налоговый учет выписка из ЕГРЮЛ (получается после подачи заявления в ИФНС), приказ о назначении директора. А если организация существует лет десять, то выписка на 20 листах как минимум. То же самое и при сделках с недвижимостью, при получении кредита в банке для организации. Если в советское время кредиты заводами и фабриками, другими предприятиями брались под залог товаров в обороте или на складе, то ныне исключительно под залог недвижимого имущества.

В прежнее застойное советское время юрист на предприятии занимался именно юридической деятельностью: заявлял претензии и иски, отвечал на претензии и иски. Его работа состояла в том, чтоб «обиженная родная организация» как можно скорее получила долги. Сейчас работа юриста это исключительно бумажная работа, как модно нынче говорить – подготовка пакета документов…

Но бумагооборот и в нормотворчестве. Приняли, например, в 2009 году закон об изменениях в закон, регулирующий деятельность обществ с ограниченной ответственностью (далее ООО), о порядке продажи долей в уставном капитале. Так вся страна «стояла на ушах». Устав меняй, госпошлину плати, к нотариусу беги. Но ведь не все общества при юристах, большинство руководителей уже существующих ООО ринулось в юридические фирмы.

И такой замечательный рост был по валовому продукту (далее ВВП) за счет роста услуг нотариусов, юридических фирм, что подобные финты законодатели будут продолжать.

Очень выгодно для показателей статистики, потому что в ВВП плюсуется все: и риелторские услуги, и рекламные, и юридические, и брокерские, услуги нотариусов, дилеров, посредников, агентов. В каждые выборы тоже рост ВВП – типографии работают, рекламщики создают листовки, почта получает заказы на разброс литовок по почтовым ящикам, билборды устанавливаются, у телевидения растут рекламные заказы. Так что увеличить ВВП сейчас не проблема, вот только удвоить поголовье скота, пашни, промышленного производства и строительство домов не получается ни одним законодательным актом. Впрочем, плюем на политэкономическую лирику и идем дальше по нашему повествованию.

Изменилось налогообложение – увеличился бумагооборот.

После того, как ставшие частными предприятия в 90-х годах стали усиленно разгонять прибыль, ответом на то последовало введение налога на добавленную стоимость (далее НДС), разгон которого сейчас требует больших усилий, чем налог на прибыль. И бумагооборот, именно по налоговому учету, вырос многократно. Количество бухгалтеров (в связи с ростом в 1000 раз количества юридических лиц) выросло, ткни пальцем – попадешь в бухгалтера. Спроси любого бухгалтера, он расскажет в красках, как усложнился налоговый учет. Этот факт в большей степени понимают те из бухгалтеров, что успели поработать в советское время. А потому могут сравнить прошлое «застойное время» с сегодняшней сложной системой налогообложения. Но подчеркну – вот как раз здесь государство обоснованно, вынуждено было сменить, усложнить налоговую политику по причине хитроумности частника.

Так как госпредприятие советского застойного периода (красивое слово, люблю его, особенно применительно к ценам) платило налоги исправно, исправно их перечисляло, и 93% доходной части бюджета СССР это были налоги именно от предприятий и торговли, в то время сложной системы доказательств правильности исчисления налогов и не требовалось. Проверяли вышестоящие организации и, в редких случаях, 4 человека из райфо.

Учитывая нынешнюю демократическую увертливость бизнеса от уплаты налогов, государство вынужденно пошло на усложнение доказательной базы по правомерности тех или иных затрат предприятия, которые уменьшают эту налогооблагаемую прибыль. А сам НДС – это тома доказательных документов, которые надо сдать в налоговую инспекцию. В налоговых органах скопились дубликаты всех бухгалтерий большинства юридических лиц. В управленческой сфере экономики мы нещадно переводим наши леса на бумагу.

Напрасные трудозатраты

Приведу некоторые данные из официальных источников. Количество зарегистрированных в России юридических лиц, состоящих на налоговом учете, на 1 октября 2002 года составляло 3 млн 160 тыс., именно эту цифру сообщал глава Министерства РФ по налогам и сборам (МНС) Геннадий Букаев. По его словам, половина зарегистрированных предприятий (в 2001 г.) не сдают налоговой отчетности. При этом из полутора миллионов организаций, которые направляют налоговую отчетность в налоговые органы, около 260 тыс. сдают нулевую отчетность.

Наступил 2007 год. Количество действующих российских юридических лиц на 1 января 2007 составило уже 3,361 млн – эти данные обнародовала Федеральная налоговая служба. Интересна, опять-таки, динамика «рождаемости» компаний по данным ФНС. За 2006 год появилось 468 тыс. новых юридических лиц, 348 тыс. организаций за этот период прекратили свое существование. Руководитель налоговой службы Анатолий Сердюков (ха-ха) говорил в то время: «Более половины новых юрлиц в стране создаются с целью уклонения от налогов». Косвенно это подтверждается другими данными налоговой статистики: на 1 октября 2006 года отчетность в ФНС не сдали (задержка год и более) 1,175 млн организаций, или треть от существовавших в то время юрлиц.

А число действующих в стране юридических лиц на 1 июля 2011 года составило уже 4,532 млн. Из них 3,835 млн коммерческих организаций и 696 тыс. некоммерческих. Среди коммерческих – в форме обществ с ограниченной ответственностью 92,1% организаций (а значит 3,532 млн) и 4,9% – в форме закрытого или открытого акционерного общества. В стадии ликвидации на 1 июля 2011 года находилось 133 тыс. организаций. А к 1 января 2012 года стало юрлиц 4,866 миллиона.

Я не сумела отыскать какого-либо анализа, сколько в среднем процентов регистрируется, сколько ликвидируется юридических в течение года. Возьмем за основу 2006 год: 13% от имеющегося числа юрлиц ежегодно нарождается, а 10,3% ликвидируются, 34%, оказывается, не сдают налоговую отчетность. Что же мы имеем в сухом остатке, сколько нормально функционируют, пока одни только рождаются, другие ликвидируются, а третьи «спят»? Сухой остаток таков – всего около 43% юрлиц функционируют!

Но за этими рождениями, ликвидациями, что происходит у нас в течение 20 лет, стоят огромные затраты труда – и налоговых органов, и органов статистики, и самих юридических лиц. Я выше объясняла, какой бумагооборот идет вокруг создания и существования юрлица. И сколько напрасного труда было потрачено обществом в целом. Сколько же за 20 лет было проведено напрасных регистрационных действий, сопровождающихся усиленным бумагооборотом?!

Бумагооборот в рекламе.

Конкуренции нет и не будет, но мифами о ней растрачиваются людские ресурсы, растут косвенные материальные затраты, на рекламу, например. Так как субъектов хозяйственной деятельности стало в тысячу раз больше, а ежегодно нарождается-умирает 10–13% коммерческих фирм от общего количества существующих юрлиц, то нет стабильности на экономическом пространстве. И при таком раскладе появляется необходимость в рекламе.

Зачем, например, широкая реклама нужна была моторному заводу в советское время?! Его знали десятилетия! Зачем реклама нужна была тому же шинному заводу? Строительным трестам тоже не нужна была реклама. Но и представителям мелкого бизнеса в советское время тоже не нужна была реклама! Да, да, не нужна была реклама даже тем, кто не был завязан на планово-разнарядочное управление в своей деятельности. Вот стоит ателье с трудовым коллективом в 30 человек. Ателье или баня, или химчистка десятилетиями находятся по одному адресу. В ателье висят образцы тканей; рисуй с закройщиком, портнихой или модельером свои идеи и шей. Вот трикотажное ателье, висят образцы связанных изделий – выбирай только цветовую гамму. В шляпной мастерской тоже образцы и цвета фетровых основ. Деньги есть у всех, где ателье, химчистка или обувная мастерская, ярославский потребитель услуг знал десятилетиями. Никаких рекламных щитов, растяжек, никаких дополнительных хлопот по рассылке проспектов, чтоб потребитель узнал об ателье, химчистке или бане, и не нужно было. И мусора в почтовых ящиках не было…

А что сейчас? Огромные затраты труда и бумажных ресурсов на регистрацию фирмы, потом на ее деятельность. А потом идут огромные рекламные затраты на каждодневные напоминания публике о своем существовании. Сколько за 25 лет перевели лесов на эту рекламу! И самое парадоксальное – деятельность рекламных агентств включается во внутренний валовой продукт страны (ВВП). И тут либералы не прогадали. ВВП растет за счет рекламщиков, печатающих рекламу типографий, разных консультантов. А сам ВВП страны «оказывается» пустоватым; там все меньше того, что реально можно потребить человеку, – поесть, попить, одеть, обуть.

Другие последствия капиталистической мусорной цивилизации.

Социальное неравенство ударило даже по общественному транспорту. Я напомню 1977 год в Ярославле – ни в одном троллейбусе, автобусе, трамвае на городских маршрутах не было кондукторов. Зачем?! Стоимость проезда была сущие копейки. Только в пригородных автобусах и в автобусах маршрута №21 работали кондукторы. Таким образом, затраты труда на услугу (поездку) были меньше в 2 раза – был только водитель, а теперь водитель и кондуктор!

Социальное неравенство породило рост мощных охранных структур, служб безопасности во всех сферах бизнеса. Охранники везде. Если раньше была единая структура – вневедомственная охрана при УВД, то сейчас охранник везде, и в каждом магазине тоже. Но не только охранников стало громадное количество, а сколько нынче металла тратится на решетки, ук¬репление дверей и т.д. И в коммерческих структурах, и на предприятиях, и в квартирах, и на дачах с гаражами. Так что даже в этом отношении затрат трудовых ресурсов тоже больше.

Трудно поверить молодому человеку в капиталистической действительности, что в советское время на всех сарайках в поселке Лесная Поляна навешивались деревянные двери, и квартирные двери были деревянными. Железные двери были только в гаражах. И какое огромное количество металла затрачивается в масштабах страны из-за капитализации страны, из-за социального неравенства!

Излишние затраты общества на охрану нужны в настоящее время только потому, что выросло социальное неравенство и появились миллионы бедных, 6 млн безработных, миллионы опустившихся на дно социальной жизни людей.

Громадные напрасные траты невозобновляемых ресурсов планеты – металла! И так почти по всему миру! Какие напрасные затраты ресурсов планеты только по причине того, что 15% мирового населения желают быть буржуазией и присваивать прибавочный продукт всего прочего населения планеты.

Россия 25 лет напрасно растрачивает трудовые силы и материальные ресурсы страны в условиях капитализма. А весь прочий мир? Столетия!

Нелли ЦАПУРИНА
Источник: «Советская Россия»
капитализм, экономика, экология, общество