Новости KPRF.RU
Доклад В.И. Кашина на парламентских слушаниях на тему: «Законодательное обеспечение и государственная поддержка развития малых форм хозяйствования в агропромышленном комплексе»


Доклад Заместителя Председателя ЦК КПРФ, Председателя Комитета Государственной Думы ФС РФ ...

Программа «Темы дня» (28.03.2024) на телеканале «Красная Линия»


В ВЫПУСКЕ: Долг погашен: Коммунисты Пушкинского горкома совместно с ЦК КПРФ помогли ...

В.И.Кашин принял участие в заседании Коллегии Россельхознадзора


28 марта 2024 года Заместитель Председателя ЦК КПРФ, Председатель Комитета ...

Рассвет ТВ. Ренат Сулейманов. Частному бизнесу не место в ЖКХ!


В последнее время Россияне встревожены ростом аварийности жилых домов, техногенными ...

Юрий Афонин в эфире «России-1»: У подавляющего большинства террористов мира один хозяин – западный империализм


Первый заместитель Председателя ЦК КПРФ Ю.В. Афонин принял участие в программе ...

Архивы публикаций
«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

Сталин – вождь Победы. 21 декабря – день рождения И.В. Сталина

Сегодня много любителей порассуждать на тему о цене нашей победы. Слишком-де она была высокой: забросали врага трупами своих солдат. Чтобы это доказать, идут на прямую фальсификацию количества погибших. Известна цифра – 20 миллионов. Проверена по разным методикам, в том числе, демографическим. Кому-то показалось мало, – появилась новая цифра – 27 миллионов. Разумеется, без всяких доказательств. Но называют и 40 миллионов, и другие «впечатляющие» цифры. Кто больше, господа?.. Возня эта выглядит тем более кощунственной, что та высокая цена была заплачена не за амбиции политиков, а за избавление нашей Родины и народов Европы от фашистского порабощения. Жонглирование цифрами используется прежде всего для нападок на советский строй, на военное руководство и, конечно же, на Сталина как высшего руководителя страны.

Сталин – вождь Победы. 21 декабря – день рождения И.В. Сталина

Маршал Советского Союза Д.Т. Язов, последний министр обороны СССР, отмечал, что цифра наших потерь в войне – 20 или 27 миллионов – произвольна, ибо это главным образом потери гражданского населения, которые невозможно подсчитать с необходимой точностью. Главное же состоит в том, что эти потери характеризуют зверства врагов по отношению к мирным жителям (артобстрелы и бомбежки городских кварталов, массовые расстрелы заложников, сожжение заживо жителей деревень в заколоченных домах, расстрелы и гибель от нечеловеческих условий жизни в концентрационных лагерях), но никак не уровень нашего полководческого искусства. Для его характеристики важны цифры потерь на фронте.

Боевой опыт вермахта, накопленный в европейской войне, ошеломляющая сила удара (более чем трехкратное превосходство в танках и самолетах) привели к нашему отступлению с большими потерями в оборонительных боях. Мы потеряли в первый период войны, до начала Сталинградской наступательной операции, т. е. до 19 ноября 1942 года, убитыми более 3 млн. человек, и столько же наших военнослужащих попало в плен. В те тяжелейшие два года нашим войскам нередко приходилось стоять насмерть, не считаясь с потерями: под вопросом стояла государственная независимость страны. Это были неизбежные жертвы, без которых не было бы нашей Победы.

В победный период войны соотношение потерь резко изменилось. К примеру, при освобождении Минска была окружена и взята в плен 200-тысячная группировка немецких войск. Наши же потери в этой операции составили 25 700 человек. По данным современного немецкого историка Р. Оверманнса, в битве за Берлин немцы потеряли 600 000 военнослужащих, в то время как советские войска не досчитались 101 960 человек. В общем счете потери наступавших советских войск были в шесть раз меньше тех, которые нес при этом враг (Советская Россия. – 2002. – 11 июня). Конечно, и наступательную операцию нередко надо было завершить к точно определенному сроку, поскольку он увязан со сроками других операций, и его невыполнение поставит в тяжелое положение войска других фронтов, увеличит там число потерь. Поэтому и наступать иногда надо было, не считаясь с потерями. Но при отсутствии такой необходимости Сталин руководствовался только одним соображением: как можно меньше потерь, забота о личном составе войск – прежде всего.

И все-таки, говорят нам, цифра наших потерь на фронтах является гигантской. Да, но с этим никто и не спорит. Вопрос лишь в том, является ли эта цифра адекватной той силе, которая была на нас обрушена, и тем результатам, которых мы достигли. А об этом говорят не столько абсолютные цифры, сколько сравнение потерь, понесенных нами и нашим противником. Каково же общее соотношение потерь? Наши потери на всех фронтах составили 5 226 800 убитыми и умершими от ран и 3 619 300 пленными. По окончании войны из плена вернулось 1 836 000; погибло в плену или осталось в эмиграции 1 783 300 человек [2, с. 130–131]. Потери вермахта составили 6 923 700 человек, потери союзников Гитлера (Венгрии, Италии, Румынии, Финляндии) еще 1 725 800 человек, что в общей сложности составляет 8 649 500 солдат и офицеров.

Отсюда видно, что потери на фронте с той и с другой стороны примерно одинаковы. Если же учесть большую гибель наших военнопленных тоже по вине гитлеровцев, а также более высокий уровень технического оснащения вермахта в сравнении с Красной Армией в первые месяцы – его «стартовое» превосходство как нападающей стороны, то наши потери представляются вполне адекватными условиям, масштабам и задачам военных действий. Они, эти потери, в отличие от потерь немцев и их союзников, оправданы и освящены нашей победой. «Великие жертвы, принесенные нами во имя свободы и независимости нашей Родины, неисчислимые лишения и страдания, пережитые нашим народом в ходе войны, напряженный труд в тылу и на фронте, отданный на алтарь Отечества, – не прошли даром и увенчались полной победой над врагом», – говорил Верховный Главнокомандующий в День Победы, 9 мая 1945 г. [9, с. 193].

Именно этот победный итог войны и позволяет утверждать, что «паритетное» соотношение наших потерь с потерями врага – свидетельство безусловного торжества советского полководческого искусства. Эффективность руководства войсками была одним из решающих факторов нашей победы. Речь при этом идет обо всех уровнях руководства, однако, без сомнения, судьба воюющей державы решается в высших его эшелонах, а потому и роль Сталина была здесь первостепенной.

Верховный Главнокомандующий – центральная фигура в любой военной кампании. Хрущев, стремясь дискредитировать Сталина, однажды изрек, что тот якобы руководил военными действиями по глобусу. Он, по своей простоте, полагал, что ему таким образом удалось «заклеймить» Сталина, как никчемного полководца. Незадачливому ниспровергателю «культа личности» было невдомек, что руководство «по глобусу», т. е. общее стратегическое руководство военными действиями, и есть самое трудное, самое ответственное дело на войне.

Это тем более справедливо, когда речь идет о войне, в которой участвовали миллионные армии, многие тысячи танков, самолетов, артиллерийских орудий. В войнах такого масштаба успех определяет правильность общей стратегии, охват неким единым чувством всего театра военных действий – фронта в тысячи километров и того, что происходит по обе его стороны. Верховный Главнокомандующий в ответе за все, но прежде всего – за стратегическое развертывание боевых действий. Подчеркнем: не только, и даже не столько – за конкретную военную операцию, сколько – за движение всей армии к победе или сползание ее к поражению.

Летом 1941 года, когда решался вопрос о судьбе Киева, начальник Генерального штаба Г.К. Жуков, был за то, чтобы сдать город, ибо, утверждал он, отстоять его невозможно. Недальновидная позиция стоила ему высокого поста: он не понимал, что борьба в безнадежной ситуации нередко является условием победы в войне. Но это понимал Сталин и требовал оборонять Киев до последней возможности.

Столицу Украины удержать не удалось. Но войска Юго-Западного фронта, стоявшие на рубеже Днепра, выполнили свою миссию: они сковали большие силы вермахта и задержали его продвижение на других направлениях. По словам И.Х. Баграмяна, участника тех боев, впоследствии Маршала Советского Союза, дело не только в том, что оборона Киева задержала наступление немцев на Украине и захват ими Донбасса: «Длительная и упорная борьба войск Юго-Западного фронта сыграла важную роль и в срыве гитлеровского плана молниеносной войны» [1, с. 127].

В самом деле, Гитлер вынужден был повернуть на юг, для удара по войскам Юго-Западного фронта, значительную часть группы армий «Центр», действовавшей на главном стратегическом направлении. «Задержка в пути» привела немцев к поражению под Москвой. А это значит, что оборона Киева стала одной из важнейших предпосылок нашей победы в 1945-м. «Можно выиграть кампанию, но проиграть войну», – ответил Сталин на упрек Жукова в свой адрес, дескать, оборона Киева была напрасной – город все равно пришлось сдать. Кампании выигрывали (или проигрывали) командующие фронтами, а Верховный Главнокомандующий принимал решения, которые вели к победе в войне. Именно победой и была «высочайше удостоверена» их правильность. «Отменить» этот факт не дано никому.

М. Джилас рассказывает, что в беседе с маршалом И.С. Коневым после завершения Корсунь-Шевченковской операции, он спросил его о полководческих качествах Сталина. После небольшого раздумья маршал ответил с предельной лаконичностью:

– Сталин всесторонне одарен. Он обладает блестящей способностью видеть войну в целом, что и делает возможным его успешное руководство. [3, с. 65].

Видеть войну в целом – этим дарованием обладает далеко не каждый талантливый военачальник. Крупный полководец – это вообще редкость, но все же таких у нас было несколько, а вот военный мыслитель и стратег высшего уровня был только один. Мышление Сталина основывалось на обширных знаниях в различных областях военного дела и изумлявшей многих способности к их предельному обобщению. Но и этого было мало: военная стратегия такого уровня сродни стратегии политической, она требует учитывать весь спектр внутренних и международных отношений. Сталин был подготовлен к этому своим богатейшим опытом государственного руководителя.

Военное дарование Сталина было поистине всеобъемлющим: вырабатывая стратегические цели, он сам прокладывал и пути их достижения. Его потрясающая работоспособность позволяла ему принимать деятельное участие в разработке всех сколько-нибудь крупных стратегических операций. В некоторые периоды – в отсутствие А.М. Василевского и А.И. Антонова – он лично руководил работой Генерального штаба. Когда немцы рвались к Москве, Генштаб был эвакуирован в Арзамас, в столице осталась лишь небольшая оперативная группа во главе с А.М. Василевским. По рассказам, на первом ее заседании Сталин сказал полушутя-полусерьезно: «Слава богу, теперь нам никто мешать не будет…»

Он обладал необыкновенной способностью пронизывать взглядом всю «толщу» огромного пространства – от своего кабинета до солдатского окопа. Осуществляя общее руководство всеми вооруженными силами страны, он вникал в операции не только фронтов, но и армий, дивизий, полков. Руководя военными действиями, если угодно, «по глобусу», он при этом, как говорится, не выпускал из рук карту-километровку. В результате у него возникало «панорамное» видение событий на всем театре военных действий, он чувствовал биение пульса военных действий на всех фронтах, – и это «внутреннее зрение» было залогом успеха его стратегии.

Несомненно, что его стратегическая мысль несла в себе крупицы коллективного творчества. Полководцы спорили друг с другом, спорили с ним самим, доказывали, убеждали, – ему удавалось, подчас моментально, «схватить» и оценить то, чего не увидели, не оценили даже очень талантливые и опытные. Решение же принимал он, всегда объясняя, почему принял именно это, а не другое решение.

Впрочем, уже и принятые им решения не «отменяли» инициативу командующих, правда, тут уж надо было обращаться лично к нему. «Обычно, – говорил К.К. Рокоссовский, вспоминая об одном эпизоде, – он все же утверждал решение командующего фронтом, если тот приводил веские доводы и умел проявить настойчивость, доказывая свою правоту. Так было и в данном случае. Сталин, выслушав меня внимательно, вначале слегка вспылил, а затем согласился с моим предложением» [8, с. 169].

На протяжении всей войны Сталин продолжал накапливать и без того обширные и глубокие военные знания, обогащал их собственным практическим опытом, развивал свое дарование, – и это делало его руководство военными действиями все более и более совершенным. В заключительные два года войны его стратегическое мышление и вдохновляющая сила его идей, мастерство советских полководцев и воля народа к победе соединились в эффективнейший наступательный фактор. Наши экономические, военно-технические возможности и бесценный опыт обороны и наступления позволяли нам самостоятельно обеспечить разгром врага. Это поняли и наши союзники: на состоявшейся осенью 1943 года знаменитой Тегеранской конференции Ф. Рузвельт дал твердое заверение об открытии второго фронта в Европе. Г.К. Жуков вспоминал: «Думаю, что он слово сдержит, – сказал Сталин по возвращении из Тегерана. – Ну а если не сдержит, у нас хватит и своих сил добить гитлеровскую Германию» [5, с. 185].

С учетом наших возросших возможностей Сталин выработал принципиально новую концепцию дальнейших наступательных действий. Она предполагала отказ от проведения отдельных операций на одном–двух направлениях и принятие стратегии последовательных наступательных операций – ударов, наносимых на различных участках всего советско-германского фронта. Это заставляло противника маневрировать силами, ослабляя плотность войск как раз там, где был намечен наш очередной удар. Опираясь на сталинскую концепцию, Ставка Верховного Главнокомандования определила десять стратегических районов, в которых предполагалось нанести решающие удары.

Под руководством Верховного Главнокомандующего Ставка и Генштаб выработали порядок проведения операций – оптимальные направления и время нанесения ударов. Сталин строго контролировал подготовку, всестороннее обеспечение и ход операций. В результате нам неизменно удавалось достигать их внезапности, сковывать резервы противника, навязывать ему свою волю и прочно удерживать инициативу. В историю Великой Отечественной войны и в мировой фонд военного искусства эти стратегические операции вошли как десять сталинских ударов, которые привели к полному разгрому фашистской Германии.

Уровень нашего военного искусства к той поре достиг поистине головокружительной высоты. Ф. фон Меллентин, бывший генерал вермахта, признавая, с оттенком восхищения, что советское Верховное Главнокомандование «полностью овладело техникой организации наступления огромных механизированных армий», патетически восклицал: «Невозможно описать всего, что произошло между Вислой и Одером в первые месяцы 1945 года. Европа не знала ничего подобного со времени гибели Римской империи» [6, с. 435].

Таким образом, когда говорят, что Сталин был непревзойденным и не имеющим себе равных в мировой истории военным стратегом, то это не «славословие», а констатация факта. Его деятельность на посту Верховного Главнокомандующего высоко оценена всеми, кто знал толк в военном деле, прежде всего, нашими крупнейшими полководцами.

К.К. Рокоссовский подчеркивал, что в решающих битвах под Москвой и под Сталинградом Ставка и Генштаб сумели точно определить момент перехода в контрнаступление и нанесения сокрушительного удара [8, с. 140]. Да и все другие их решения (за редкими исключениями) он оценивал как «правильные» и «абсолютно правильные», «своевременные», «мудрые», «надежно гарантирующие от неожиданностей» и т. д. Именно в таких выражениях этот замечательный полководец и предельно честный человек в книге своих воспоминаний характеризует решения и действия Ставки Верховного Главнокомандования на протяжении всей войны.

Г.К. Жуков в своих мемуарах отметил: «В руководстве вооруженной борьбой в целом И.В. Сталину помогали его природный ум, опыт политического руководства, богатая интуиция, широкая осведомленность. Он умел найти главное звено в стратегической обстановке и, ухватившись за него, наметить пути для оказания противодействия врагу, успешного проведения той или иной наступательной операции. Несомненно, он был достойным Верховным Главнокомандующим» [4, с. 310].

Однако роль Сталина в войне не исчерпывается тем, что он командовал всеми вооруженными силами страны. Маршал Д.Т. Язов в одном из интервью назвал Сталина режиссером нашей Победы. Война ведь была не просто делом армии, как бывало в старину, – она потребовала высочайшего напряжения физических и духовных сил всего народа. Воевала фактически вся страна. Нужна была гигантская организаторская работа, все нити которой были в руках Сталина. Он опирался в этих многотрудных делах на своих помощников – военных, наркомов, производственников, – и этот «мозговой центр» страны представлял собой прекрасно слаженный оркестр под руководством гениального дирижера.

Он придавал огромное значение стратегическим резервам Верховного Главнокомандования, лично контролировал маневрирование этими резервами, явившееся решающим фактором успеха едва ли не во всех крупных операциях наших войск. С этой целью создавались не только отдельные войсковые соединения, но и целые резервные фронты, как это было в Сталинградской и Курской битвах. А ведь создававшиеся дивизии и армии надо было сформировать и обучить. Армию надо было обеспечить вооружением, которое не уступало бы вооружению противника. Сталин умел глубоко и точно улавливать перспективы военно-технического прогресса. До войны были открыты десятки конструкторских бюро по авиационной, бронетанковой технике и артиллерии, в которых выросли ныне знаменитые на весь мир конструкторы и выдающиеся ученые. Это решающим образом сказалось на ходе и исходе войны. Имея некоторое превосходство в начале войны, немцы в дальнейшем все больше проигрывали нам как в количестве вооружений, так и в качестве артиллерии, самолетов, танков.

Именно Сталин по достоинству оценил новаторские идеи, заложенные в конструкции танка Т-34; трижды он лично вмешивался в «прохождение» его по руководящим инстанциям и добился срочного запуска этого танка, ставшего лучшим во всей второй мировой войне, в серийное производство. Так же было потом и с танком ИС-2: по броневой защите и вооружению он превосходил все зарубежные машины. В октябре 1943-го танк показали Сталину. Выслушав доклад, он поднялся на броню, полез в люк и внимательно осмотрел машину изнутри, потом несколько раз обошел вокруг и, наконец, сказал: «Это – танк Победы! С ним будем завершать войну!». Н.Ф. Шамшурин, один из ведущих конструкторов советской бронетанковой техники, рассказывая об этом, заключил: «Так и вышло. Против ИС-2 не могли устоять никакие «королевские тигры», этот богатырь прорывал любую оборону врага» (Молодая гвардия. – 1991. – № 6).

Армию, кроме того, надо было оснастить средствами передвижения, боеприпасами, снабдить продовольствием, обмундированием. Сделать это надо было в условиях, когда хлебородные земли были под вражеской оккупацией, а большая часть мужчин была на фронте. Какая страна, кроме СССР, могла в таком положении разгромить врага и одержать победу? Наша экономическая система обеспечивала высочайшую степень устойчивости и способность к ускоренному наращиванию мобилизационных возможностей. Плановое регулирование экономики, базирующееся на общественной собственности, позволило в короткие сроки изменить структуру промышленного производства, ориентировать его на нужды фронта. За четыре военных года было сооружено 3 500 новых промышленных предприятий и 7 500 восстановлено.

Несмотря на сокращение общего объема промышленного производства, выпуск военной продукции уже в 1942 г. превзошел довоенный уровень и возрастал до тех пор, пока в этом была необходимость. Уступая Германии и ее сателлитам по выплавке стали в три раза, а по добыче угля в пять раз, Советский Союз производил оружия, боевой техники и боеприпасов в два–три раза больше. Следовательно, эффективность советской военной промышленности была в пять–десять раз выше германской. Потому что их промышленникам нужна была прибыль, нам же – только победа. И на нее работали все – от наркома до рабочего.

Государственное мышление и воля Сталина проявились во всем этом не меньше, чем в руководстве войсками. Г. Хильгер, немецкий биограф Сталина, отмечает: «Чем дольше продолжалась война, тем больше Сталин удивлял свое окружение, а также многочисленных гостей из-за рубежа своей гигантской трудоспособностью. Ничто не ускользало от его внимания, он занимался всем лично, даже если это были вопросы, внешне незначительные» [7, с. 281)].

Наконец, обратимся, может быть, к самому главному. Чтобы победить, солдату надо было подниматься в атаку. Выпрямиться во весь рост, когда воздух пронизан смертоносным металлом, – это трудно до невероятности... Помогает приказ командира. Но известно: если солдат не уверен, что в атаку подняться надо, не поможет и самый строгий приказ. Простое исполнение приказа не могло бы дать той абсолютной мобилизации всех духовно-волевых ресурсов, которая и позволила нам совершить, казалось бы, невозможное. Героизм был таким массовым, таким всеобщим явлением на той священной войне, что каждый ее участник оказался причастным единому явлению – подвигу великого народа.

И наша победа была не только военной и даже не только экономической и политической победой, – это была победа нашей духовности, наших идеалов, нашего соборного единения на их основе. Именно в духовном единстве всех советских народов Сталин видел важнейший источник победы. В самом деле, при явном превосходстве гитлеровской военной машины в материальной силе мы победили: за нами была правда, за нами была непоколебимая вера в победу, за нами была верность Родине. Это была победа нравственности – победа духа народного сопротивления, делающая, в конечном счете, бесполезными самые совершенные системы огня. Народ, поборовший в себе страх перед ними, непобедим. По замечанию маршала К.К. Рокоссовского, воодушевление способно удесятерить энергию солдат.

Первыми шли в бой коммунисты и комсомольцы – авангард народа. Они были не только носителями мужества и отваги, но и творцами высокого боевого духа армии. Их сражали пули и осколки, но их не становилось меньше. Во время боев в Сталинграде бойцам и командирам 62-й и 64-й армий было вручено свыше десяти тысяч партбилетов. На партийных и комсомольских собраниях принимались резолюции: «За Волгой для нас земли нет!» И чем ожесточеннее были бои, тем прочнее становился авангард и тем упорнее было сопротивление врагу.

Ленинградцы в самые тяжкие месяцы блокады мечтательно говорили друг с другом о том, как они будут жить после окончания войны. Их воля к сопротивлению была такой, что они не просто выживали, – они боролись, они работали, они давали фронту военную технику. В осажденном городе было изготовлено уникальное оборудование для радиостанции и перевезено через Ладожское озеро в Москву. Не умирало искусство: шли спектакли в театре музыкальной комедии, Дмитрий Шостакович работал над своей «ленинградской» симфонией, жизнеутверждающие звуки которой раздались из блокадного города на весь мир, радио транслировало выездные концерты из воинских частей, госпиталей, с предприятий. Волшебной силой обладали стихи и песни тех лет: они вселяли надежду, укрепляли веру в победу и грядущую светлую жизнь. А 27 января 1944-го, в день полного снятия блокады ленинградцы, забыв все ужасы, ликовали под грохот артиллерийского салюта, и праздничные концерты передавались по радио до поздней ночи.

В поколении юных, воспитанном в сталинскую эпоху, были ярко выражены высшие нравственные ценности: стремление к личной свободе, к утверждению человеческого достоинства сочеталось в нем с готовностью к самопожертвованию. Это поколение впитало в себя радость свободного творческого труда, героику освоения новых пространств, красоту человеческих поступков в повседневной жизни. Оно прониклось особым явлением духа – советским патриотизмом – и оказалось готовым к самым суровым испытаниям. Столкнувшись лицом к лицу с враждебной силой, оно выстояло и победило.

...Это была величайшая, не имеющая себе равных, военная победа. Она была одержана в самом крупномасштабном военном столкновении во всей мировой истории. Такую победу мог одержать только великий народ под руководством великого вождя. Сталин как народный вождь создавал «духовный ресурс» наших побед. Он сумел пробудить и мобилизовать неисчислимые силы народа, вдохновить его на великие боевые и трудовые подвиги во имя святых идеалов. В свою очередь, народ безгранично верил своему вождю и шел за ним.

Свято веря в силы и способности советского народа, Сталин особенно выделял в нем народ русский. Он восторгался его спокойным, уравновешенным характером, силой его духа, ясностью его ума, его постоянной готовностью к самопожертвованию, его красотой и мужеством. Главным же считал его безграничное доверие государственной политике. В знаменитом выступлении на приеме в честь командующих войсками Красной Армии 24 мая 1945-го подчеркнул с предельной выразительностью: «И это доверие русского народа Советскому правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества, – над фашизмом».

А вслед за этим – как признанье в любви: «Спасибо ему, русскому народу, за это доверие! За здоровье русского народа!» [9, с. 197].

Без этого доверия народа и веры вождя в его духовные силы победы не могло быть. Она была воистину невероятна с точки зрения логики: ведь победить надо было самую сильную армию из всех, когда-либо существовавших на планете, армию, на которую работала промышленность едва ли не всей континентальной Европы. Тут нужна была особая, сверхчеловеческая, энергия духа, сфокусированная в личности народного вождя. Может быть, у нас была другая личность, способная выполнить такую миссию? Ответ однозначен: нет. Поэтому есть очень серьезные основания полагать, что без Сталина не было бы Победы. Именно его победоносный образ стал ее духовным оружием.

Во всей своей государственной деятельности Сталин опирался на русский народ, понимая его объединительную роль в истории России. Задача укрепления единой державы могла быть решена лишь в том случае, если русский народ будет ощущать духовный подъем, если будут освобождены его духовные силы, если будут созданы условия для его действия в русле культурных традиций. Тогда он способен горы сдвинуть, а за ним и другие народы шли. Заметим попутно, что сегодня русский народ духовно угнетен, потому и не тянутся к нему те, кто веками жил вместе с ним.

Как отмечал Г. Хильгер, «не подлежит сомнению, что никто другой, кроме Сталина, не смог бы вдохновить русский народ на подвиги, которые тот совершил в ходе войны» [7, с. 281]. В этом же духе высказывался один из крупнейших американских дипломатов периода второй мировой войны, посол США в СССР в 1943–1946 гг. А. Гарриман: «Я думаю, что Сталин был очень способным, одаренным человеком, человеком необыкновенных способностей и жестокой решимости. Он полностью контролировал не только военные действия, но и производство. Он внушил также людям веру и поддерживал их дух во время войны» (Наш современник. – 1999. – №12).

Итак, победили потому, что создали самую эффективную в мире систему материального производства и самые совершенные условия воспитания людей. Победили потому, что технике и вооружению врага противопоставили свои, более надежные, технику и вооружение, тактике и стратегии врага – наши, более умелые, тактику и стратегию. Но сверх этого у нас были святая вера в правоту нашего дела, высочайшая сила боевого духа, сплоченность и воля к победе, чего не было, да и не могло быть у врага. Наконец, победили потому, что характеру и организаторскому таланту Гитлера противопоставили глубочайшую мудрость, железную волю и полководческий гений Сталина.

Это – главные факторы нашей победы.

Литература:
Баграмян И. Х. Великого народа сыновья. – М.: Воениздат, 1984.
Гриф секретности снят. Потери Вооруженных сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: Статистическое исследование. – М.: Воениздат, 1993.
Джилас М. Беседы со Сталиным / Пер. с англ. – М.: Центрполиграф, 2002.
Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. – 3-е изд. – В 2 т. – Т. 1. – М.: Изд-во АПН, 1979.
Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. – 3-е изд. – В 2 т. – Т. 2. – М.: Изд-во АПН, 1979.
Меллентин Ф. Бронированный кулак вермахта / Пер. с нем. – Смоленск: Русич, 1999.
Раух Г., Хильгер Г. Ленин. Сталин / Пер. с нем. – Ростов н/Д: Феникс, 1998.
Рокоссовский К. К. Солдатский долг. – М.: Воениздат, 1988.
Сталин И. В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. – 5-е изд. – М.: Воениздат, 1948.

В.А. ТУЕВ, доктор философских наук, профессор Байкальского государственного университета
история, Сталин

1 не понравилось

Добавить комментарий
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Опрос посетителей
САЙТЫ
Личный кабинет
#########