Как поделили убытки?

Любопытная ситуация в отчетности Центробанка, Министерства финансов и Фонда национального благосостояния: судя по открытым данным, после февральских событий, когда валютные резервы были заморожены в размере более 300 млрд, никаких убытков нет.



Я думаю, этим занимается Минфин или ЦБ через какие-то свои теневые структуры. Минфин напрямую не имеет права выходить на валютные биржи, он должен работать только с рублями. У Минфина была валютная заначка – ФНБ, то есть Фонд национального благосостояния. Но ведь Минфин работает только с рублями, как и любой приличный Минфин в любой приличной стране, он не выходит на валютные биржи. Значит, с валютой ФНБ работает Центральный банк.

Вот мы говорим: золотовалютные резервы ЦБ… Но ведь в их составе есть минфиновская валюта, и прежде всего это валюта ФНБ. Условно говоря, в эквиваленте 100 млрд долларов. Но в конце февраля – начале марта, как мы знаем, произошла заморозка валютных резервов в размере более 300 млрд. Интересный вопрос: в какой пропорции Минфин и ЦБ поделили свои убытки?

Центральный банк по этому поводу молчит, зато мы можем зайти на сайт Минфина и все-таки посмотреть на статистику ФНБ. Это и есть минфиновская валюта, которой управляет по определенному агентскому договору Центральный банк РФ. Думаю, что примерно треть всех валютных резервов – это то, что заморожено по линии ФНБ, то есть это потери Минфина, но он в этом не признается.

Если ЦБ дает отчетность по своим резервам, и совершенно не видно признаков того, что кто-то чего-то заморозил… Но это же обман, понимаете, самый настоящий обман…То есть мы видим, что у ЦБ округленно как было 600 млрд долларов золотовалютных резервов, так и остается. Куда половина делась? У них всё в порядке. Заходим на минфиновский сайт, смотрим статистику ФНБ – у них тоже все хорошо, у них тоже ничего никуда не исчезало. Но обратите внимание, ведь эта самая валюта, которая находится на балансе ЦБ, это, будем так говорить, обязательства ЦБ перед Минфином – валюта сгорела. Сейчас начинается уже конфискация. Означает ли это, что минфиновские требования к ЦБ на такую же сумму – условно на 100 млрд долларов – тоже сгорели? Казалось бы, так – с точки зрения бухучета и здравого смысла – да? Нет. Набиуллина еще в апреле, отчитываясь Госдуме, сказала о том, что нет, мы будем исполнять свои обязательства независимо от того, заморозили или не заморозили обязательства по Фонду национального благосостояния. Как она может это исполнять?

Во-первых, она не может это исполнять, потому что ЦБ не выходит на валютную биржу, даже если бы эта валюта была, они бы не могли это продать, они сказали, что мы больше не выходим на валютную биржу.

А во-вторых, валюты-то самой нет.

Но Центральный банк сказал: мы будем исполнять. А как можно исполнить, если нет валюты и нет выхода на валютные биржи? Они будут печатать рубли по расчетам валютного курса на тот момент, когда Минфин потребует эти самые рубли. А это примерно, я не знаю, 4 трлн, 5 трлн… Это зависит от конъюнктуры, какой будет курс на тот самый момент. Вы понимаете, что это такое?

При этом Набиуллина говорит, что она таргетирует инфляцию. А она делает необеспеченную эмиссию. Или будет ее делать. Понимаете, какая вещь?.. Что будет дальше? Рано или поздно придется включать печатный станок и выпускать необеспеченную эмиссию российских рублей».

Валентин КАТАСОНОВ