Куда испарились 200 миллиардов долларов российских резервов?

Большой резонанс вызвала просочившаяся в прессу в начале декабря информация финансового эксперта Чарльза Личфилда из нежелательного в России вашингтонского Atlantic Council (признан нежелательной организацией на территории РФ), ассоциированного с НАТО.



В первые дни после начала СВО США и их союзники заморозили валютные активы российского Центробанка (официальные валютные резервы Российской Федерации) на сумму примерно 300 млрд долл. Эту цифру назвал министр финансов России Антон Силуанов. Такую же цифру называли в Вашингтоне и Брюсселе. И вот спустя девять месяцев Чарльз Личфилд в интервью эстонским СМИ заявил, что США не могут найти две трети или более российских активов, которые они заморозили в конце февраля этого года и не знают, «где именно они [замороженные средства] находятся».

Журналисты назвали это «пропажей века». Примечательно, что денежные власти (центробанки и минфины) стран коллективного Запада хранят полное молчание по поводу этой сенсации. Банк России также никак не комментирует «пропажу века» и на запросы журналистов не отвечает. Эксперты выдали разные версии «пропажи».

В твердом остатке – три основные версии.

200 млрд долл. валютных резервов России были «разморожены» тихой сапой в результате какого-то «договорняка» между Москвой и коллективным Западом. А чтобы эта договоренность не вызывала протестов общественности ни с той, ни с другой стороны, ее прикрыли историей о таинственной пропаже.

Запад провел конфискацию 200 млрд долл. российских валютных резервов в нарушение своих законов и международного права и прикрыл эту историю легендой о том, что, мол, «потерял» эти деньги.

Россия сумела в последний момент времени вывести валютные резервы из-под удара.

Наиболее правдоподобной версией я считаю третью. Все рассуждения о величине замороженных активов Банка России базируются на статистике российского Центробанка о географической и валютной структуре золотовалютных резервов РФ. Последние данные в доступных источниках – на 1 января 2022 года. На начало нынешнего года резервы Банка России, согласно последнему годовому отчету Центробанка, составляли 612,9 млрд долл. 55,5% международных резервов было размещено в «недружественных валютах»: в евро (33,9%), долларе США (10,9%), британском фунте стерлингов (6,2%), канадском долларе (3,2%), австралийском долларе (1,0%), сингапурском долларе (0,3%). Остальное пришлось на золото (21,5%), китайский юань (17,1%), прочие не расшифрованные в отчете валюты (5,9%).

Из этой суммы в странах, которые ввели санкции, было размещено больше половины: 15,7% в Германии, 9,9% – во Франции, 9,3% – в Японии, 6,4% – в США, 5,1% – в Великобритании, 2,7% – в Канаде и 2,5% в Австралии. Итого 51,6% активов должно было находиться в странах, которые ввели санкции и признали, что они участвовали в «заморозке» резервов.

Представлена и раскладка по инструментам размещения валютных резервов. Основная часть золотовалютных резервов была размещена в государственных ценных бумагах иностранных эмитентов – 38,5%. Доли других инструментов (%): валютные депозиты иностранных банков – 30,2; негосударственные ценные бумаги иностранных эмитентов – 4,6; ценные бумаги международных организаций – 3,8 и т.д.

Еще раз обращаю внимание: представленные цифры отражают ситуацию на 1 января 2022 года. Заморозка валютных активов России, согласно сообщениям иностранных СМИ, произошла в самом конце февраля. То есть спустя два месяца после даты последней картинки Банка России.

Почему бы не предположить, что Банку России была дана команда в кратчайшие сроки максимально вывести валютные резервы Российской Федерации из-под удара? И почему бы не предположить, что при всей нерасторопности Центробанка у него было вполне достаточно времени для того, чтобы выполнить команду? И более того: если такой команды не было, то в том, что валютные резервы России попали под заморозку, надо винить не только Центробанк, но и тех, кто планировал СВО.

О том, что возможности для оперативного выведения валютных резервов России из-под удара («валютного маневра») у нас есть, свидетельствуют факты. Еще в марте 2014 года, когда коллективный Запад начал санкционную войну против России, я обратил внимание на то, что за указанный месяц, согласно данным американского Минфина, центробанки мира сбросили со своих балансов в общей сложности более 100 млрд долл. казначейских бумаг США. Расшифровки того, какие центробанки это сделали, не было.

Однако я предположил, что это мог сделать в первую очередь Банк России. Я об этом писал в своей книге «Экономическая война против России и сталинская индустриализация» (М.: Алгоритм, 2014). Подтверждение моей версии пришло летом 2017 года. Информационное агентство «Рейтер» сообщило о валютных манипуляциях в марте 2014 года: «Когда иностранные активы в Федеральном резервном банке Нью-Йорка упали примерно на 115 миллиардов долларов, официальные лица США подтвердили то, о чем другие могли только подозревать, по словам двух бывших сотрудников ФРС: российский Центральный банк вывел свои средства. Хотя публичная реакция Кремля была вызывающей, представители ФРС и Министерства финансов пришли к выводу, что Москва опасается, что США заморозят российские активы, даже несмотря на то, что счет не подпадал под узкие рамки санкций… Примерно через две недели Центральный банк России вернул большую часть денег на свой счет в ФРС, но этот инцидент заставил чиновников более внимательно следить за счетом на предмет признаков того, что санкции вынудили Москву сократить свои резервы, сказал тот же источник… В Банке России заявили, что не будут комментировать «детали своих операций и взаимодействия с партнерами». Посольство России в Вашингтоне не ответило на запрос по электронной почте». Добавлю лишь, что сумма выведенных из ФРБ Нью-Йорка российских активов составила 23% всех золотовалютных резервов России на тот момент. Вот такие «боевые учения» были проведены весной 2014 года. Отмечу, что после этого Центробанк начал проводить курс на изменение структуры валютных резервов, понижая долю доллара США в пользу других валют, а также меняя географическую структуру резервов, снижая долю США.

На начало 2022 года, как я выше уже отметил, основной валютой резервов была денежная единица «евро», и основная часть размещенных валютных резервов приходилась на страны ЕС. И если Центробанк России действительно стремился спасти валютные резервы, то на этот раз ему валютный маневр надо было проводить в первую очередь в Европе, а не в США.

Многие обратили внимание на публикацию агентства «Рейтер» от 25 мая сего года: «Брюссель говорит, что в ЕС активов российского Центрального банка заморожено на сумму 24 млрд долл., что меньше, чем ожидалось (Brussels says about $24 bln of Russian central bank assets frozen in EU, less than expected)». Согласно экспертным оценкам, Брюссель должен был заморозить не менее 100 млрд долл. валютных резервов (получается, что недостача составляет как минимум 75 млрд долл.). Тогда на публикацию «Рейтер» не обратили внимания. Многие посчитали, что, вероятно, основная часть замороженных активов пришлась на другие регионы мира. Однако последняя информация Рейтер говорит о том, что имеет место недостача не только в ЕС, но по всему миру.

Итак, предполагаю, что недостача у коллективного Запада произошла по той причине, что Банк России провел в период между 1 января и 24 февраля этого года валютный маневр, который позволил спасти от заморозки порядка 200 млрд долл. российских резервов. Хотелось бы верить в эту версию. Потому что в противном случае в силу вступает другая версия, согласно которой Банк России бездействовал, играя на стороне геополитических противников России.

Источник: "Советская Россия"
экономика