Новости KPRF.RU
Юрий Афонин: Воюя с Лениным, его недоброжелатели не могут даже элементарно оценить масштаб цифр


Первый заместитель Председателя ЦК КПРФ Ю. В. Афонин прокомментировал обвинения ...

Н.Н. Иванов выступил 10 декабря с трибуны Госдумы


10 декабря с трибуны Госдумы выступил депутат фракции КПРФ Н.Н. Иванов. Читать ...

Депутаты-коммунисты в Госдуме приняли участие в благотворительной акции «Ёлка желаний»


В здании Госдумы четвертый раз подряд накануне Нового года ...

Юрий Афонин в эфире радио «Аврора»: КПРФ – это стройная научная идеология, колоссальный опыт и талантливые управленческие кадры


На площадках информационного агентства «Аврора» вышел в эфир очередной выпуск ...

Алтайский край. Жители Барнаула при поддержке КПРФ и депутата Марии Прусаковой решили «зловонную проблему»


В ноябре этого года тысячи жителей Индустриального района Барнаула наконец-то вздохнули с ...

Архивы публикаций
«    Декабрь 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 1
2345678
9101112131415
16171819202122
23242526272829
3031 

Колчак: увековечивание незаконно

Москва. 24 января. INTERFAX.RU - Смольнинский суд Петербурга удовлетворил иск горожан, которые просили признать незаконной установку и демонтировать мемориальную доску руководителю Белого движения во время Гражданской войны в России адмиралу Александру Колчаку, сообщил корреспондент "Интерфакса" из зала суда. "Признать незаконным постановление правительства Санкт-Петербурга об установке мемориальной доски Колчаку и возложить на комитет по культуре правительства Санкт-Петербурга обязанности по ее демонтажу", - огласила решение судья Татьяна Матусяк.

Доска памяти военачальника и одного из лидеров Белого движения в годы Гражданской войны в России Колчака была установлена 12 ноября 2016 года в Петербурге на доме 3 по улице Большая Зеленина, где несколько лет проживал военный преступник. Инициатором ее установки был мемориально-просветительский и историко-культурный центр "Белое дело". Губернатор Петербурга Георгий Полтавченко утвердил установку доски. Однако, суд усмотрел нарушение законодательства, в связи с чем вынес решение о демонтаже. «Суд полагает, что принимая решение об увековечении памяти кого бы то ни было, компетентный орган должен оценивать все стороны личности и деятельность данного лица на протяжении всей его жизни, поскольку очевидным является то, что вечной памяти заслуживает только человек, имеющий безупречную репутацию, принесший безусловную пользу обществу, при этом вклад его в развитие общества должен быть выдающимся. Установление государством памятного знака является актом признания государством выдающихся заслуг данного лица, накладывающим на всех без исключения граждан государства обязанность чтить память о нем.»

Но, как известно, состоявшимися судами, включая Верховный суд, А.В. Колчак признан военным преступником и судья Санкт-Петербурга отметила данное обстоятельство: «Колчак А.В. был признан судом не подлежащим реабилитации. Определением Военного суда Забайкальского военного округа № 3-Н от 26.01.1999 года Колчак А.В. признан не подлежащим реабилитации, а вынесенное в отношении него постановление Иркутского военно-¬революционного комитета от 06.02.1920 года обоснованным (том 3, л.д. 25 — 29). В указанном определении указано, что 07.02.1920 года Колчак А.В. был расстрелян на основании Постановления Иркутского ВРК от 06.02.1920 года. Военный суд пришел к выводу о том, что имеющиеся материалы свидетельствуют о том, что в 1918—1920 годах по распоряжению и с ведома Колчака А.В. проводились военные действия против Советской России, массовые репрессии в отношении мирного населения, красноармейцев и сочувствующих им войск. Предпринятая в отношении Колчака А.В. мера воздействия в виде расстрела, несмотря на его предыдущие заслуги, касалась именно этой стороны его деятельности и, в сложившейся на тот период ситуации, была обоснованной. Признавая Колчака А.В. не подлежащим реабилитации, суд сослался на положения статей 4, 9 и 10 Закона «О реабилитации жертв политических репрессий». Согласно ст. 4 Закона РФ от 18.10.1991 года N1761−1 «О реабилитации жертв политических репрессий», не подлежат реабилитации лица, перечисленные в статье 3 настоящего Закона, обоснованно осужденные судами, а также подвергнутые наказаниям по решению несудебных органов, в делах которых имеются достаточные доказательства по обвинению в совершении следующих преступлений: совершение насильственных действий в отношении гражданского населения и военнопленных, военные преступления, преступления против мира, против человечности и против правосудия.»

Далее судья Матусяк резюмирует: «Решение об установке мемориальной доски без учета судебного акта о признании Колчака А.В. не подлежащим реабилитации, суд полагает незаконным, противоречащим положениям Конституции РФ, ст. 1 Закона Санкт-Петербурга «О мемориальных досках в Санкт-Петербурге», нарушающим права неопределенного круга лиц, в том числе и административных истцов, поскольку как уже было указано выше, установление мемориальной доски возлагает на каждого обязанность чтить память данного лица.

Применительно к данному доводу суд полагает обоснованной ссылку административных истцов на Конституцию РФ, в преамбуле которой говорится и о такой ценности, как уважение к памяти предков, передавших нам любовь и уважение к Отечеству, веру в добро и справедливость. В связи с данной позицией административного ответчика, суд полагает необходимым указать на то, что отказ от нравственных начал в решении вопроса об увековечивании памяти невозможен, а решение государственного органа об установлении мемориальной доски должно отражать высшие нравственные ценности общества, разделяемые всеми его членами».

Пресс-центр Иркутского ГК КПРФ

Колчак: увековечивание незаконно

О ЛИКВИДАЦИИ УЧРЕДИТЕЛЬНОГО СОБРАНИЯ

Учредительное собрание начало свою работу 5 января 1918 г. в Петрограде, в Таврическом дворце. Присутствовало 410 депутатов при кворуме 400. Председателем был избран правый эсер В.М. Чернов (бывший министр Временного правительства).

Председатель ВЦИК Я.М. Свердлов зачитал "Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа" и предложил собранию принять ее, т. е. признать Советскую власть и ее важнейшие декреты: о мире, земле и т. д. Левые эсеры также призвали собрание принять Декларацию и передать власть Советам. Но, Учредительное собрание Декларацию отвергло (237 голосов против 138). После этого большевики и левые эсеры покинули заседание. Собрание, больше не имело кворума, и любые его решения стали нелегитимными. Однако оно приняло постановление о том, что верховная власть в стране принадлежит ему и продолжило "толочь воду в ступе".

В пятом часу утра командовавший охраной анархист матрос А.Г. Железняков предложил В.М. Чернову прекратить работу собрания, заявив: "Караул устал". В 4.40 Учредительное собрание прекратило заседание. В этот же день, 6 января 1918 г. ВЦИК принял декрет "О роспуске Учредительного собрания". А двери Таврического дворца просто заперли.

Таким образом, члены учредительного собрания были мирно распущены. Учредительное собрание как альтернатива Советам в тех исторических условиях оказалось нежизнеспособно. Оно не имело социальной базы, которая могла бы оказать ему поддержку, хотя правые эсеры вели работу в войсках и на заводах. Вновь повторять путь, который уже прошло Временное правительство, не сумевшее принять необходимые для российского общества решения, не имело смысла, да и стало просто невозможным в сложившихся на ту пору обстоятельствах.

Судя по воспоминаниям очевидцев, роспуск Учредительного собрания тогда не привлек большого внимания (он стал важной темой лишь в антисоветской идеологической кампании недавнего времени).

А тогда, 10 января 1918 г. в Петрограде собрался III Вcероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. 13 января начал работу III Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов. Эти органы явились преемником Учредительного собрания. Съезды объединились и, таким образом, в стране возник единый высший орган власти. Съезд одобрил роспуск Учредительного собрания, а также решил снять в наименовании Советского правительства слово "временное".

Однако, на этом судьба "Учредительного собрания" и его депутатов не закончилась. Часть из них, создав нелегальный "Межфракционный совет Учредительного собрания", летом 1918 г. образовала на Волге и Урале, антисоветские правительства (КОМУЧ, Временное сибирское правительство, затем Директорию, объявленную всероссийской властью).

В начале октября 1918 г. Красная Армия отбила захваченную ещё в июне белочехами Самару. Остатки КОМУЧа – это: съезд членов Учредительного собрания и «деловой кабинет» КОМУЧа» – Совет управляющих ведомствами перебрались в Уфу. К середине октября их пути разошлись. Пять «директоров» отбыли в Омск, члены съезда - эсеры направились в Екатеринбург, куда и прибыли 19 октября. В Уфе остался лишь «Совет управляющих ведомствами».

Колчак был приведён к власти в результате заговора и военного переворота 18 ноября 1918 года. Путчисты, среди которых особую роль сыграли черносотенные отряды атамана Красильников и генерала Анненкова свергли власть хорошего-плохого ли, но буржуазно-демократического правительства. Они в ночь на 18 ноября арестовали членов Директории в Омске и разогнали "Межфракционный совет Учредительного собрания" - Комуч и Временное сибирское правительство – Директорию. Данные буржуазные органы управления по мнению Западных правительств были недостаточно управляемы извне, а потому не удобны для них. Таким образом, установление диктатуры Колчака в Сибири явилось делом не только русской черносотенной реакции, но прежде всего империалистов Антанты, ставленником которых и был самопровозглашенный "правитель России". (Вспомним хотя бы его личные показания, о том, что он состоял на службе короля Великобритании). На гигантской территории от Урала до Дальнего Востока установилась открытая диктатура военщины, реакционной буржуазии и интервентов.

Колчаковский переворот был ничем не прикрытой, насильственной узурпацией власти, совершенной как раз теми реакционерами, которые больше всего обвиняли в подобных действиях большевиков.

В Екатеринбурге сообщение о колчаковском перевороте было получено уже 18 ноября. Сразу же съезд избрал исполнительный комитет, в который вошли семь человек: от съезда – В. Чернов, В. Вольский и И. Алкин, от ЦК эсеров – И. Иванов, Ф. Федорович, Н. Фомин, И. Брушвит. Комитет развил «кипучую деятельность»: приняли обращение «Ко всем народам России», в котором грозились ликвидировать заговор в Омске, строго наказать виновных и «восстановить законный порядок».

Бывшие депутаты Учредительного собрания во главе с В. Черновым ("Совет управляющих ведомствами", бывш. КОМУЧ ) выпустили антиколчаковское обращение, в котором в частности говорилось:

«Узнав о государственном перевороте в Омске, Совет управляющих ведомствами заявляет:

узурпаторская власть, посягнувшая на Всероссийское правительство и Учредительное собрание, никогда не будет признана. Против реакционных банд красильниковцев, анненковцев Совет готов выслать свои добровольческие части. Не желая создавать нового фронта междоусобной войны, Совет управляющих ведомствами предлагает вам немедленно освободить арестованных членов правительства, объявить врагами Родины и заключить под стражу виновников переворота, объявить населению и армии о восстановлении прав Всероссийского правительства".

В ответ из Омска 19 ноября было отправлено письмо генерал-квартирмейстеру штаба Верховного главнокомандующего в Екатеринбурге, подписанное управделами Совета министров Колчака. В нем предписывалось «принять меры к немедленному аресту Чернова и других активных членов Учредительного собрания, находящихся в Екатеринбурге».

В гостиницу «Пале-Рояль», где проживало большинство членов съезда Учредительного Собрания, прибыли горные стрелки 25-го Екатеринбургского полка. Член Учредительного собрания эсер Максудов был смертельно ранен выстрелом в упор. Остальных захваченных в гостинице учредиловцев занесли в особые списки и арестовали, а потом отправили в Уфу.

Уфимская ветвь УС тем временем тоже выпустила «Обращение к населению» в котором квалифицировала омские события как контрреволюционные. В Омск на имя «верховного правителя» Колчака и его «премьера» Вологодского из Уфы пошла телеграмма. Предлагалось немедленно освободить арестованных членов Директории и объявить о «восстановлении прав Всероссийского Временного правительства». В противном случае Филипповский, Климушкин и К° грозились объявить Колчака и Вологодского «врагами народа» и призвать все еще существующие областные правительства выступить «против реакционной диктатуры в защиту Учредительного собрания».

Одновременно с телеграммой в филиал чехословацкого Национального совета в Челябинске, Совет управляющих направил срочные депеши дипломатическим представителям США, Англии, Италии, Бельгии, Японии и др. В них указывалось, что на Уфимском совещании в деле создания «всероссийской» Директории объединились все силы, борющиеся «за торжество демократии». С просьбой правительствам и парламентам всех союзных стран прийти на помощь «русской демократии в ее трудной борьбе».

Вот только страны западной демократии почему-то не поддержали русскую демократию в её трудной борьбе. И это неспроста, по словам одного из организаторов КОМУЧа П. Климушкина, английский генерал А. Нокс прямо заявил чехам, что, поскольку переворот в Омске осуществлен «не без ведома правительства его величества», он не допустит ничего такого, что не соответствовало бы английским интересам.

Когда в Омске стало ясно, что «западная демократия» «русской демократии» не друг, товарищ и брат, Колчак решительно взялся за дело. 30 ноября последовал приказ «верховного правителя» из Омска.

«№ 150. Приказ адмирала Колчака об аресте членов Комуча
Гор. Омск, 30 ноября 1918 г. № 56.

Бывшие члены самарского Комитета членов Учредительного Собрания, уполномоченные ведомствами бывшего Самарского Правительства, не сложившие своих полномочий до сего времени, несмотря на указ об этом бывшего Всероссийского Правительства, и примкнувшие к ним некоторые антигосударственные элементы в Уфимском районе, в ближайшем тылу сражающихся с большевиками войск, пытаются поднять восстание против государственной власти: ведут разрушительную агитацию среди войск; задерживают телеграммы верховного командования; прерывают сообщения западного фронта и Сибири и с оренбургскими и уральскими казаками; присвоили громадные суммы денег, направленные атаману Дутовудля организации борьбы казаков с большевиками, пытаются распространить свою преступную работу по всей территории, освобожденной от большевиков.

Приказываю: § 1. Всем русским военным начальникам самым решительным образом пресекать преступную работу вышеуказанных лиц, не стесняясь применять оружие.

§ 2. Всем русским военным начальникам, начиная с командиров полков (включительно) и выше, всем начальникам гарнизонов арестовывать лиц для предания их военно-полевому суду, донося об этом по команде и непосредственно – начальнику штаба верховного главнокомандующего.

§ 3. Все начальники и офицеры, помогающие преступной работе вышеуказанных лиц, будут преданы мною военно-полевому суду.

Такой же участи подвергнуть начальников, проявляющих слабость и бездействие власти.

Верховный правитель и верховный главнокомандующий адмирал Колчак».

(Газ. «Русская Армия», №13, от 3 декабря 1918 г.)

Теперь белый террор, начатый учредиловцами против большевиков и их сторонников повернулся против них самих. Вечером, 2 декабря «Совет управляющих ведомствами» собрался на заседание. Присутствовал и ряд членов съезда Учредительного собрания. В тот же день особый колчаковский отряд, совершивший рейд из Омска в Уфу, «накрыл» это заседание. Более 20 человек были арестованы.

В ходе повальных облав в Екатеринбурге и Уфе 3 декабря 1918 года были схвачены многие члены Учредительного собрания, члены бывшего правительства КОМУЧа, ЦК партии эсеров. Чернову удалось скрыться и бежать из "Колчакии". Остальным повезло меньше. Их, как скот, погрузили в товарные вагоны и отправили в Омск на расправу.

Пока эсеро-меньшевистские соглашатели "боролись" против колчаковской тирании на словах, подпольные большевистские организации Сибири взялись за дело. Невиданный разгул репрессий, начавшийся сразу после воцарения Колчака, вызвал ответные массовые восстания рабочих и крестьян. В пригороде Омска – Куломзино – восстание рабочих вспыхнуло в ночь с 22 на 23 декабря 1918 года. Повстанцы освободили из тюрем политзаключенных.

"В числе освобожденных - отмечалось в "представлении" по этому поводу прокурора Омского окружного суда Казакова - были и все арестованные в ночь на 3 декабря в г.Уфе бывшие члены Учредительного Собрания, освобождены также большевики и видные деятели Советских организаций, за исключением находящегося в заразном бараке больного сыпным тифом Попова".

Всего было освобождено 200 человек. Характерно, что свободу репрессированным эсерам и меньшевикам вернули рабочие - большевики.

Восстание было жестоко подавлено. В Куломзино погибло 114 повстанцев. Еще 117 человек было расстреляно по приговору военно- полевого суда. В самом Омске погибло 133 человека, 49 было расстреляно по приговору военно-полевого "суда". За три дня, последующих дня после подавления восстания, было убито более 1 500 повстанцев.

Колчак отдал распоряжение о беспощадной расправе с повстанцами. Выполняя его, начальник Омского гарнизона генерал Бржезовский и начальник штаба Сабельников выпустили приказ, в котором потребовали добровольного возвращения в места лишения свободы политзаключенных, освобожденных во время восстания, угрожая в противном случае расстрелом на месте. Большинство эсеров и меньшевиков, в том числе депутаты Учредительного собрания Брудерер, Басов, Девятов, Марковецкий, сдались колчаковцам и были вновь помещены в тюрьму. А дальше «В отместку за восстание группа пьяных офицеров произвела дикий налет на арестованных, увела 9 заключенных и зверски их перебила» (из воспоминаний члена КОМУЧа И.В. Святицкого).

На самом деле перебитых было больше:

В тюрьму один за другим пришли капитан П. Рубцов, начальник унтер-офицерской школы, с конвоем из 30 человек, и поручик Ф. Барташевский из отряда атамана Красильникова, с конвоем из 6 человек. Оба требовали выдачи арестантов, ссылаясь один - на «личное приказание верховного правителя», другой — на «личное распоряжение верховного правителя». Оба со списками, обоим выдали требуемых, оба «исполнили». Барташевский сделал даже две «ходки». Были выданы 44 большевика и членов КОМУЧа.

Дальнейшие события хорошо известны и в комментариях не нуждаются. Озверелые черносотенцы, забравшие из тюрьмы депутатов учредилки изрубили их на льду Иртыша. Член ЦК партии эсеров Д.Ф. Раков вспоминал: "Омск замер от ужаса. Боялись выходить на улицу, встречаться друг с другом... Само убийство представляет картину...дикую и страшную...Несчастных раздели: убийцам очевидно понадобились их одежды. Били всеми видами оружия...: били прикладами, кололи штыками, рубили шашками, стреляли в них из винтовок и пистолетов. При казни присутствовали не только исполнители, но и зрители. На глазах этой публики

Н. Фомину нанесли 13 ран, из которых лишь 2 огнестрельные. Ему, еще живому, пытались отрубить руки, но (неудачно) шашки по-видимому были тупые». Можно добавить, что золотопогонники тогда усмехались, что отправили депутатов "в республику Иртыш". «Мне трудно, тяжело теперь описывать, как мучили, издевались, пытали наших товарищей". "Это страшная оргия - пишет далее Раков – разыгралась... на расстоянии менее версты от дома, где находился верховный правитель".

Для понимания атмосферы царившей после переворота уместно привести свидетельство, отнюдь, не большевика, а человека с противоборствующей стороны. Павел Павлович Иванов-Ринов, до восстания в Омске 22 декабря 1918 года был командующим Сибирской Армии. Атаман Иванов-Ринов, соперничавший с Колчаком, сознательно бросил ему в лицо трупы «учредильщиков», как вызов и как залог кровавого сообщничества в дальнейшем. Тут имели место не личные счеты, а своего рода расплата по векселю, явившаяся результатом сплетения внутренних и международных общественных отношений. Вот его запись:

«...решили его, болтавшего там что-то о Национальном Собрании (чуть-что не Учредительного Собрания), помазать на царство кровью этих самых «учредилыциков», забросать его их трупами, сделать это его собственным именем в расчете, что он не посмеет отказаться от солидарности с ними, и все это свяжет его круговой кровавой порукой с порочнейшими из реакционных кругов.

...покрыв погромщиков... сознательно, а не по неведению, он сделался их соучастником и верным слугой. И царству опричников, казалось, не будет конца и краю».

Имеются и иные свидетельства личной причастности Колчака к убийству депутатов. Приведём их, поскольку сегодня настойчиво звучат голоса обелителей, что, дескать, Александр Васильевич не знал… он был против и тому подобное блеяние.

Министр юстиции Старынкевич, в разговоре с ещё одним депутатом Учредительного собрания, историком Е.Е. Колосовым, подтвердил, что перед расстрелом членов УС приговор вынесли в зале суда. То есть, это был не офицерский самосуд - санкция была свыше.

По официальной версии погибли 8 бывших членов Учредительного собрания, прежде освобожденных из тюрьмы участниками восстания. Это депутаты Барсов, Брудерер, Лиссау, Локтев, Марковецкий, фон Мекк, Саров и Фомин), С учётом застреленного в Екатеринбурге Максудова – 9 человек. При этом судьба ещё многих остаётся неизвестной.

Установление колчаковской диктатуры ознаменовалось вспышкой жесточайшего белого террора. Колчаковские репрессии были самыми масштабными в истории России. Уже в первые месяцы режима, в конце 1918 - начале 1919 гг. в одной только Сибири было расстреляно 40 000 человек. На Урале, и лишь в одной Екатеринбургской губернии в 1919 году, пособники диктатора расстреляли 25 000 человек.

«После этих событий основная масса эсеров и меньшевиков на Урале и в Сибири, подобно большевикам, окончательно переходит к подпольной антиправительственной деятельности, поддержка колчаковщины резко ослабла и в либеральной среде».

«Омские убийства...положили грань между правительством Колчака и всеми сколько-нибудь прогрессивными общественными элементами, не говоря уже о революционной среде. Даже те представители умеренной демократии, которые считали Колчака чуть-что не «русским Вашингтоном», чувствовали себя смущенными», - отмечал Е.Е. Колосов.

Вот так Колчак поставил точку в истории Учредительного собрания. Это вам не «кровавые» большевики с их «караул устал».

По материалам книги Г. Иоффе «Колчаковская авантюра и её крах»
«Иркутская Правда», №2, 2017
история, право, общество

3 не понравилось

Доску в Петербурге убирают это хорошо. А памятник палачу во весь рост в Иркутске когда демонтируют и отправят на переплавку? 

Добавить комментарий
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Опрос посетителей
САЙТЫ
Личный кабинет
#########